— Почему вы вообще заинтересовались этой сферой — одеждой для людей с инвалидностью? Это весьма специфическая тема.
— Тема одежды возникла еще в 2008 году, когда мы с Тобиасом Райзнером (Тобиас Райзнер, генеральный директор социального проекта «Диалог в темноте». — «МН») начали проект Bezgraniz Couture и пересмотрели все области, где мы могли бы что-то сделать. Жизнь людей с инвалидностью — это не какие-то исключения из правил, а просто вся наша жизнь вообще: нет инвалидов, есть люди с особенными свойствами и потребностями, которым точно так же нужно учиться, работать, одеваться, читать книжки, путешествовать, жениться, рожать детей.
В процессе работы оказалось, что одежда — это очень важный вопрос для людей с инвалидностью: человек, который весь день проводит, например, сидя, должен иметь удобные брюки, которые не жмут и не тянут, не съезжают, которые удобно снимать и надевать без посторонней помощи. Кроме того, специально сконструированная для людей с особенными потребностями одежда удобна и для тех, кто ухаживает за ними: это экономит массу физических и эмоциональных сил, ведь часто на одевание и раздевание уходит до часа в день.
Может показаться, что речь идет о какой-то небольшой маргинальной группе, но на самом деле мы говорим об огромном числе людей на земле, и их с каждым годом становится больше. По данным Всемирной организации здравоохранения и Всемирного банка за 2012 год, около 975 млн жителей планеты (15% населения) живут с той или иной формой инвалидности. В 1970-х эта цифра составляла около 10%. Только подумайте, сколько таких людей! Кроме того, когда мы говорим про необходимость специальной одежды, мы имеем в виду и тех, кто является временно нетрудоспособным вследствие, например, переломов, а также пожилых людей. В сущности, мы говорим почти обо всех нас.
Если посмотреть на проблему с точки зрения социального предпринимателя, то это огромный неосвоенный рынок. Он еще не открыт индустрией моды лишь потому, что люди с инвалидностью во всех культурах традиционно находятся на периферии общественного сознания. Только в последние 50 лет ситуация начала меняться, и, к большой радости, темпы этих изменений стремительно растут.
— Как этим изменениям помогает ваш проект Bezgraniz Couture?
— «Мы не можем изменить мир, но мы можем изменить мир моды», — сказали мы в самом начале своего проекта. Ведь одежда — это огромная часть нашей жизни, а индустрия моды — одна из самых крупных в мировой экономике.
Начиная с 2011 года мы проводим международный конкурс дизайна одежды для людей с особенностями строения фигуры Bezgraniz Couture™ International Fashion And Accessoire Award. К участию в конкурсе мы приглашаем дизайнеров и дома моды со всего мира, готовые направить свои творческие усилия в новое русло. Эксперты из мира моды из девяти стран отбирают лучшие коллекции, которые принимают участие в финальном показе. Их демонстрируют модели с инвалидностью.
Выход на подиум для наших моделей — это прекрасная возможность показать себя и увидеть себя с другой стороны
В 2012 году мы получили более 80 заявок, 60 моделей с инвалидностью показали коллекции двенадцати дизайнеров из России, Германии, Бразилии.
Интерес к нашей работе профессиональных СМИ и самих людей с инвалидностью — собственно, конечных потребителей — растет. В Томске, Петербурге, Уфе начали проходить похожие конкурсы по созданию одежды для людей с инвалидностью. А 1 апреля этого года в рамках Mercedes-Benz Fashion Week Russia пройдет специальный показ коллекций одежды для людей с различными видами инвалидности — нам удалось этого добиться впервые в мире.
Авторы коллекций — российские дизайнеры Маша Шароева, Сабина Горелик, Дарья Разумихина, Дима Нэу, Оксана Ливенцова, а также победители конкурса Bezgraniz Couture Альбина Биекбулатова, Сабина Вольф и Мигель Карвальо. Они работают над коллекциями для людей с ДЦП, синдромом Дауна и незрячих, а также для людей с ампутациями, маленьких людей и тех, кто пользуется инвалидной коляской.
— На ваших показах одежду демонстрируют люди с инвалидностью. Кто они?
— Моделей для показов мы ищем в Москве, но к нам приезжают и из Санкт-Петербурга, Ульяновска, Волгограда, Нижнего Новгорода. На показ 1 апреля, например, мы ждем Ангелину Уэльскую, красавицу с ДЦП из Минска. Наших моделей мы рассматриваем в первую очередь не с социальной, а с профессиональной точки зрения: модель должна соответствовать типу инвалидности, для которой создана коллекция, размеру одежды и образу, который придумал дизайнер.
В рубрике «Нормальные люди» мы рассказываем о тех, чья деятельность делает нашу страну нормальной — открытой, дружелюбной, удобной для жизни. Выбор героев субъективен. Поэтому если вы считаете, что мы должны обязательно написать о ком-то, то просто предложите героя в комментариях к любой статье рубрики.
Модель — это такая профессия: важна не сущность, а тело. С другой стороны, выход на подиум для наших моделей — это прекрасная возможность показать себя и увидеть себя с другой стороны. Многие говорят, что после работы у нас они обрели большую свободу самовыражения, почувствовали себя увереннее, почувствовали вкус к жизни и желание ее изменить.
Победители нашего конкурса одежды получают серьезные денежные призы от партнеров проекта. Часто они направляют их на продолжение разработок, как, к примеру, победительница нашего конкурса 2012 года Наталья Костина из Архангельска.
— Неужели в нашей стране никогда не думали о том, что такая одежда нужна?
— У нас в России пионером этого направления была член жюри нашего конкурса дизайнер Валентина Михайловна Волкова, которая еще в 1972 году в Центре имени Альбрехта в Санкт-Петербурге защитила диссертацию о конструировании одежды для людей без обеих рук. Кроме того, ей удалось добиться, чтобы государство оплачивало производство этой одежды для заказчиков. Например, для людей без рук там шьют одежду бесплатно. Сейчас идет работа над тем, чтобы внести в этот список такие виды инвалидности, как ДЦП, слепота, нарушения опорно-двигательного аппарата (колясочники) и радикальная мастэктомия. Валентина Михайловна также разработала дистантный метод снятия мерок, когда ее можно снять где угодно, выбрать ткань, фасон и отправить для производства одежды в Центр имени Альбрехта, где такая одежда будет произведена.
Другой пример — это Альбина Биекбулатова, директор Института дизайна и национальных культур Уфимской государственной академии экономики и сервиса. Альбина защитила диссертацию о конструировании одежды для детей со сколиозом. Ее коллекция школьной формы с ребрами жесткости заняла 3-е место на конкурсе Bezgraniz Couture 2011. Пробные партии уже выпускаются на уфимском трикотажном комбинате, а 1 апреля на Mercedes-Benz Fashion Week в Москве Альбина покажет новую коллекцию, в которой использована специальная ткань, которая запоминает форму тела.
Даже одежда для беременных появилась как направление индустрии моды только в 1970-х годах. До этого приходилось носить что-то на размер больше, или мужские рубашки, или широкие сарафаны
Почему-то одежда в контексте инвалидности кажется всем последней потребностью, хотя это наша вторая кожа, и для всех нас важно, во что мы одеты и как мы выглядим. Почему до этого раньше не додумались? Видимо, человеческая популяция в последние столетия так заточилась под стандарт, что любое отклонение просто выпадает из восприятия. Интересно, что даже одежда для беременных появилась как направление индустрии моды только в 1970-х годах. До этого приходилось носить что-то на размер больше, или мужские рубашки, или широкие сарафаны. А сейчас, посмотрите, — это рафинированная индустрия, одежда на каждый месяц, с подтяжками, застежками, все очень дорого.
— Если одежда для людей с особыми потребностями — перспективная ниша, почему так мало предпринимателей занимаются этим?
— Речь о суперприбылях тут не идет. Это социальное предпринимательство, а социальный предприниматель — это по своей сути Дон Кихот, ему интересно решать социальную проблему, он создает продукты, услуги и рабочие места в области социально неблагополучной: делать инвалидные коляски, шить одежду для инвалидов, создать рабочие места для мам, дети которых имеют инвалидность, или придумать доступную патронажную службу.
Социальный предприниматель — фигура созидательная и отчасти страдательная, особенно в фазе стартапа. Кроме того, в России, когда мы с Тобиасом в 2009 году вышли на рынок с идеями социального предпринимательства и говорили, что только проекты, не зависящие целиком от спонсоров или государственных дотаций, могут быть устойчивыми и в долгосрочной перспективе решать насущные проблемы социально неблагополучных слоев общества, на нас смотрели, как на капиталистов, не знали, как нас воспринимать.
Пару лет назад социальное предпринимательство стало модной темой, теперь уже и на государственном уровне. Теперь нас зовут в экспертные советы и на конференции, чтобы делиться опытом. Нужно понимать, что сам культурный центр «БезГраниц» не зарабатывает деньги: мы живем на средства, предоставляемые спонсорами на проекты, такие как «Акрополь», конкурсы моды, показ коллекций для инвалидов в рамках Mercedes-Benz Fashion Week Russia и так далее. На проекты с инвалидностью спонсоров найти все же трудно.
— В чем специфика одежды для людей с инвалидностью?
— Специфика у этой одежды, конечно же, есть, но в то же время она универсальна: конструктивные решения, придуманные для колясочников, например, удобны для всех, кто проводит жизнь, сидя за компьютером, за рулем машины, перед телевизором. Я как-то попробовала надеть брюки из коллекции немецкого дизайнера Габриэле Йост, участвовавшей в конкурсе Bezgraniz Couture 2011, и носила их всю неделю, настолько они оказались удобны.
Одежда, сшитая для людей с нарушением моторики, будет удобна и пожилым людям, и маленьким детям. Если у вас сломана нога или рука, а вам надо надеть приличный костюм, чтобы прийти на собеседование, на работу или, например, на свадьбу, то вы столкнетесь с теми же трудностями, что и человек с протезом.
Между прочим, многие люди, пережившие ампутацию, отказываются от протезов именно по той причине, что слишком трудно одеваться и раздеваться. Они «носят» костыли и получают проблемы с позвоночником, ведущие с годами к необходимости операции. Я знаю одного красивого успешного джентльмена, который попал именно в такую ситуацию. Он сказал мне: «Если бы я знал о последствиях, я бы носил протез». А почему, как вы думаете, он этого не делал? Да потому что ему было очень неудобно одеваться, садиться в машину.
Обломки античных скульптур не вызывают у нас внутреннего протеста. Венеру Милосскую никому не придет в голову назвать «ампутантом»
Я знаю людей, носящих протез ноги, которые вечером снимают его вместе с брюками, потому что так легче, и ставят в угол, а утром надевают брюки вместе с протезом. Это же не по-человечески как-то. Зачем, если есть масса простых конструктивных решений? Брюки или куртки с молниями на рукавах или штанинах, из эластичной ткани, с другой конструкцией карманов, чтобы они не оттопыривались при сидении. Я уверена, что такие технологии постепенно войдут в нашу жизнь и станут обычными — как компьютерные технологии, которые сейчас используются в разных сферах.
— Если это все так удобно, почему же нельзя прийти в любой магазин и купить такую одежду? Почему она дорогая и недоступная? Есть сложности в пошиве таких вещей?
— Создание такой одежды — в самом начале пути. Пока мы не можем говорить о серийном производстве, речь идет об индивидуальном пошиве. А это всегда немного дороже, чем вещь, купленная в магазине. Кроме того, для создания такой одежды рекомендуются экологические материалы или такие, из которых делается экипировка для армии, для космоса: они должны отталкивать влагу, не мяться, быстро сохнуть, запоминать тело и прочее. Это пока не производится в Китае для массмаркета.
В будущем — надеюсь, что не очень далеком — нашими стараниями и стараниями наших коллег в России и по всему миру индустрия моды откроет для себя тему создания одежды, удобной для всех. А сегодня в России есть государственные программы и частные фонды, которые оплачивают покупку такой одежды.
Например, покупку одежды можно записать в расходы по индивидуальной программе реабилитации (ИПР), просто мало кто об этом знает, нужно уточнять эти моменты в органах соцзащиты. В Центре имени Альбрехта, как я уже говорила, если речь идет о случаях с ампутацией обеих рук, такую одежду по ИПР оплачивает государство, в других случаях директор производства одежды ищет деньги в дружественном благотворительном фонде.
Конечно, эта одежда пока недешевая. Скажем, костюм-тройка для людей с инвалидностью может стоить около 40 тыс. руб. Но это ваше удобство и свобода. Кроме того, как известно, по одежке встречают, поэтому одежда превращается в способ социальной реабилитации, причем не только инвалидов, но и самого общества. «Мы послы в мире «нормальных» людей, потому что красивая женщина-инвалид — это переворот в сознании. Инвалид не просит милостыню, это стереотип» — это слова одной из моделей нашего конкурса Bezgraniz Couture Анастасии Виноградовой.
— Сейчас вы сделали еще один шаг, чтобы изменить отношение общества к инвалидам — это выставка «Акрополь. Как я нашел свое тело». Как вам пришла в голову такая эпатажная идея?
— Идею подсказал Пергамский алтарь, изображающий битву древнегреческих богов с гигантами. До нас это произведение античности, как и многие образцы греческого и римского искусства, дошло во фрагментах. Однако обломки скульптур, выставленные в музеях по всему миру, не вызывают у нас внутреннего протеста. Венеру Милосскую никому не придет в голову назвать «ампутантом». Этим проектом мы хотим предложить посмотреть на людей с «иными» телами, живущими рядом с нами, другими глазами. Без страха и стереотипов, навязанных нам обществом. Мы предлагаем задуматься о барьерах, находящихся в нашем сознании. Нужно снимать страхи, перестать отводить глаза.
На выставке, которая открылась 11 марта в креативном пространстве партнера проекта DI Telegraph на Тверской, зритель увидит фотопанно, изображающее молодых людей и девушек, переживших ампутацию, в сложной композиции, напоминающей древнегреческие скульптурные фризы.
Мы долго искали наших моделей, в основном они спортсмены, в том числе члены параолимпийской сборной России. Настоящие герои, преодолевшие и себя, и отношение общества, добившиеся в жизни успеха, состоявшиеся красивые люди. В рамках нашего фестиваля «БезГраниц: тело, общество, культура» пройдут и открытые бесплатные лекции о взаимоотношениях тела и социума с ведущими современными философами, религиоведами, социологами, историками моды. Мы также придумали воркшоп по созданию одежды для инвалидов: любой желающий, к примеру, сами люди с инвалидностью, мамы детей с ограниченными возможностями или модельеры, могут прийти и попробовать придумать и создать такую одежду, предложить свои идеи и воплотить их.
Анастасия Виноградова, 31 год, модель, аналитик моды, общественный деятель, инвалид-колясочник
— Участие в показах в качестве модели было волнительно, но интересно. Я получила новый виток моего саморазвития, стала посещать модные показы, начала писать модный блог. Инвалид — своеобразный тренер для общества, к нам должны привыкать. Мы есть, мы красивые, мы такие же, как все, и мы тоже умеем за собой ухаживать и носить красивые платья. Когда я первый раз пришла на неделю моды, у окружающих был шок, на меня смотрели раскрытыми глазами, не скрывая свои чувства: «А что здесь делает инвалид?! Боже мой, что это?» В этом году уже не было такой реакции, меня спокойно принимали. Но я пока не знаю, где можно купить вещи для инвалидов. Платье, которое я демонстрировала, я не могу себе позволить, это слишком дорого. Повседневная одежда, моделируемая для нас, тоже дорогая. Получается, что специальная одежда, скроенная для людей с особыми потребностями, стоит как от-кутюр. Хотелось бы, чтобы это было более доступно. Хотя я понимаю, что это проблема — отшивать в России такую специфическую одежду очень дорого, само производство затратно.
Ольга Глушкова, 40 лет, психолог, заболевание опорно-двигательного аппарата
— Мы никогда не работали в модельном бизнесе. Я уговаривала мужа — на подиуме требовались мужчины, а у него прекрасная фигура. Притащила его буквально за руку. Алексей демонстрировал одежду итальянского дизайнера Пьера Джорджио Сильвестрин, я — Габриэле Йост из Германии. Мы были рады, что наконец обратили внимание на одежду для нас. Например, мне нужна помощь при одевании: надеть что-то через голову или надеть брюки — мне сложно делать это самостоятельно. Дизайнеры придумали специальные накидки для костылей, чтобы ничего не задиралось при ходьбе, для колясочников — брюки с завышенной талией, в них удобно сидеть. Вместо пуговиц — легкие зажимы, кнопки, липучки. Но нужно, чтобы эта одежда была доступнее. У многих из нас фигуры нестандартные. Обычно в магазине мы набираем целый ворох одежды и идем в примерочную. Пробовали обращаться к портным, но это тоже не выход — последний наш заказ делают уже полгода. Если речь будет идти о ребенке-инвалиде, он успеет вырасти за это время. Специальную обувь тоже делают месяца четыре.
Показы одежды — еще и реабилитация инвалидов с психологической точки зрения. Я закрытый человек, для меня продемонстрировать себя психологически трудно. Коришь себя, думаешь, что ты не очень хорошо смотришься, учитывая заболевание. Но участие в качестве модели мне помогло справиться с этим самоощущением, теперь я более уверенно себя чувствую на людях.
Алексей Маюк, 30 лет, веб-дизайнер, спинальная травма (перелом позвоночника)
— Мне было тяжело психологически. Я был когда-то здоров, но в 17 лет сломал позвоночник. Свою инвалидность я воспринимал тяжело. А когда и без того находишься в комплексах, и тут вдруг тебе предлагают выходить на сцену, демонстрировать модную одежду — ты попадаешь в совсем другой мир! Все видят твои недостатки. Но мне это помогло. Я стал более раскрепощенным. Сломались барьеры: я увидел, что ко мне относятся, как к обычному человеку. Теперь я просто не реагирую на негативное отношение ко мне.
Одежда для инвалидов, которую я показывал, очень удобна. Завышенная талия на брюках, скользящий материал, который легко натянуть на ноги. Фальш-пуговицы, а на самом деле липучки на застежках, большое кольцо на ширинке, чтобы удобно было потянуть и расстегнуть. Очень важна такая одежда, когда плохо работают пальцы, скажем, после разных переломов, мелкие детали нам очень важны. Есть вариант брюк с одной широкой штаниной-мешком, для колясочников в холодную погоду это удобно, ведь когда ноги обездвижены, они мерзнут.