В Замоскворецком суде Москвы начался процесс в отношении экс-депутата и бывшего акционера НК ЮКОС Владимира Дубова. Судить бизнесмена, обвиняемого в мошенническом присвоении 76 млрд неденоминированных рублей, будут заочно — он уже много лет живет в Израиле.
Уголовное дело в отношении Владимира Дубова основано на деятельности ЮКОСа в Волгограде. Оно было возбуждено в 1998 году Валерием Алышевым, тогда еще следователем волгоградской прокуратуры (ныне Алышев трудится в главном следственном управлении Следственного комитета России и давно занимается делом ЮКОСа). В 1997 году был произведен взаимозачет между ЮКОСом, администрацией Волгоградской области и Минфином. А по версии следствия, в результате этого взаимозачета были похищены бюджетные средства, выделенные Волгоградской области под федеральную программу строительства жилья для военнослужащих, уволенных в запас, под строительство моста через Волгу и водопровода в городе Михайловка.
Для этого, утверждает следствие, были учреждены подставные фирмы ТОО «Эмитент» и ТОО «Аваль», для них в банке МЕНАТЕП были открыты счета. А затем был произведен взаимозачет, согласно указу тогдашнего президента Бориса Ельцина от 17 августа 1997 года, по которому предусматривался особый порядок расчетов между предприятиями и субъектами федерации в случае наличия задолженности друг перед другом и перед федеральным бюджетом. Дело в том, что Минфин был должен администрации Волгоградской области 76 млрд неденоминированных рублей (как раз на строительство указанных объектов), а ОАО «Юганскнефтегаз», «дочка» ЮКОСа, имело задолженность перед федеральным бюджетом. 23 декабря 1997 года Минфин перечислил деньги администрации, а администрация города перечислила эти средства фирмам «Эмитент» и «Аваль» — за поставленные нефтепродукты. Дальше деньги пришли в «Юганскнефтегаз», который и погасил свой долг перед бюджетом. Следствие утверждает, что сделка была аферой, документы были фиктивными.
По делу проходили, кроме Владимира Дубова, который тогда был зампредом правления ЗАО «Роспром» (управляющая организация ЮКОСа, которая и выносила распоряжения о движении средств в том числе), также заместитель главного бухгалтера ЮКОСа Дмитрий Маруев, гендиректор АОЗТ «Волна» Андрей Крайнов и начальник управления регионального бизнеса «Роспрома» Наталья Чернышева. Маруев и Чернышева, как и Дубов, выехали из России (они проживают в Великобритании), Россия требовала экстрадиции этих сотрудников ЮКОСа, но не добилась ее. Юкосовцы получили за рубежом политическое убежище. Приговор получил только Андрей Крайнов, в 2005 году проходивший в числе подсудимых по первому делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. За сотрудничество со следствием Крайнов получил пять лет условно.
Корреспондент «МН» выяснил, что несколько месяцев назад заочные приговоры состоялись и в отношении Дмитрия Маруева и Натальи Чернышевой, а также в отношении Михаила Трушина, первого вице-президента «ЮКОС-Москва».
Корреспонденту «МН» удалось связаться с Владимиром Дубовым. «Тогда, в 1997 году, бюджет не выполнялся. Все администрации искали должников и предлагали взаимозачеты, такова была практика, узаконенная. Между прочим, ЮКОС тогда выполнил зачетов на 1 триллион 700 миллионов рублей, — рассказал «МН» в эксклюзивном интервью Владимир Дубов. — И вот администрация Волгоградской области сказала нам, что есть долг. И предложила цепочку для его зачета. Нам Волгоградская область была очень важна — и как сбытовой регион и как регион нефтедобычи. И все, что я сделал, — это сказал дать зеленый свет. Ну и пообщался по этому вопросу с губернатором и его замом. А вообще мне тем вопросом некогда было заниматься — у меня голова была занята нефтяной скважиной, которая тогда забила в области. Это был первый за долгое-долгое время фонтан нефти в Волгоградском регионе. И ЮКОС хотел участвовать в конкурсе по этому месторождению. Но в это время в регионе было противостояние между мэром Волгограда Юрием Чеховым и Василием Галушкиным, заместителем губернатора области Николая Максюты. Галушкин баллотировался в мэры города. При этом Максюта поддерживал коммунистов (Волгоград входил тогда в «красный пояс»), а Чехов был человеком прокремлевским. В итоге против Василия Галушкина и возбудили уголовное дело по тем зачетам, что были проведены. Мы, я и Наталья Чернышева, проходили тогда по тому делу свидетелями. Но в итоге в 1998 году дело закрыли. Причем следователь Алышев, тогда еще капитан, сам подписался под постановлением о закрытии дела и написал, что никакого ущерба не было. Это подтверждала и экспертиза КРУ Минфина. Как и то, что это действующая и стандартная практика взаимозачетов». Владимир Дубов заметил, что потом и в 1999 году, и в 2003 году, когда он шел в Думу, его проверяли «на криминальность», и оба раза будущий депутат получал документ о том, что к нему нет никаких претензий правоохранительных органов.
А 19 октября 2003 года (через неделю после этого будет арестован глава ЮКОСа Михаил Ходорковский; летом 2003 года уже арестован глава МЕНАТЕПа Платон Лебедев) первый замгенпрокурора Юрий Бирюков неожиданно отменяет постановление о закрытии того дела. С мотивировкой «не была проанализирована роль Дубова и Чернышевой в деле». Теперь уже обвиняемыми становятся бывшие свидетели по делу: Дубов, Чернышева и Маруев. «Алышев тогда уже работал в Москве, в группе Каримова. И написал теперь уже, что ущерб был. Фантастическая вещь, — комментирует Владимир Дубов. — Вообще, конечно, за восемь лет можно было ко всему привыкнуть, но меня раздражает этот юридический беспредел! Потом из старого дела изъяли бумагу о том, что ущерб не обнаружен, но ссылки-то на это в деле остались. А Алышев дорос на нашем деле от капитана до генерал-майора».
Адвокат Дмитрия Дубова Борис Грузд заявил «МН», что считает обвинение необоснованным, а сделка была проведена в соответствии с законодательством. «Вся путаница с компаниями «Эмитент» и «Аваль» только уводит от сути дела, — считает Грузд. — Дубов не имел никакого отношения к этим фирмам. Вопрос может стоять только так: а завладевал ли Дубов этими деньгами? Нет. Так о каком мошенничестве может идти речь?» Кроме того, выводы следствия о мошенническом характере зачета ничем не подтверждены, заметил адвокат: «Министерство финансов не посчитало себя потерпевшим, администрация Волгоградской области тоже. Только сейчас, при передаче дела в суд, следствие вдруг признало администрацию области потерпевшей стороной. Но гражданского иска как не было все эти годы, так и нет». Более того, сделка никем не оспорена в арбитражном суде. Значит, по сей день она официальная и законная. На это защита Дубова ссылалась в суде, требуя отправить дело обратно в прокуратуру и прекратить его уголовное расследование, но суд ходатайство отклонил.
«Почему они вдруг начали процесс в отношении Дубова, уже давно живущего за рубежом? Ну, как они сами говорят, они намерены завершить все дела с ЮКОСом, в том числе и по лицам, ныне недоступным (живущим за пределами России). Они хотят закрыть, перевернуть эту страницу и забыть, — поделился с корреспондентом «МН» Борис Грузд. — Не получится. Этого не будет. Видно ведь, как складывается дело ЮКОСа. Оно не завершится еще долго. Есть еще международные суды, которые никак не связаны с нашим российским «правосудием». Эту мысль поддержал и Владимир Дубов: «Они хотят сбросить с себя это дело ЮКОСа с несколькими тысячами томов. Оно не имеет уже никакого физического смысла, надо просто быстрее все это закрыть».
Что касается в принципе проведения заочных судебных процессов, то Владимир Дубов, зная законодательную историю этого вопроса изнутри как бывший депутат, рассказал «МН», что еще в 2002 году Госдума, между прочим, приняла поправки в Уголовно-процессуальный кодекс России о том, что заочные процессы запрещены. «Тогда была договоренность с президентом Путиным о том, чтобы успеть заочно осудить бывшего чекиста Олега Калугина. Ему заочно дали тогда 15 лет. И как раз после его приговора президент и подписал эти поправки. А в 2006 году, когда случился Беслан, приняли новые поправки — выносить заочные приговоры нашим судам разрешили, но только в отношении террористов. А еще — «в других исключительных случаях». Вот, похоже, в этот «исключительный случай» попали многочисленные дела сотрудников ЮКОСа».
Слушания по существу начнутся 27 октября.