Галина Сидякина, 52 года. Проработала на заводе 35 лет. Начинала слесарем-электромонтажником, сейчас работает диспетчером высоковольтного оборудования
— Мы с мужем попали на завод по лимиту, приехали в 1979 году из Орловской области. После школы я заведовала сельской библиотекой и собиралась поступить в библиотечный техникум в Орле. Но у моей семьи на МЭЛе работал знакомый. Он приезжал в деревню и агитировал всех идти на завод. Мне предложили стать слесарем-электромонтажником, и я согласилась, потому что в библиотеке было скучно.
Московскую жизнь я тогда уже знала, она мне нравилась, но вначале, конечно, было тяжело. Я очень уставала, скучала по маме. Бывало, и плакала в подушку. Когда у нас родился первый сын, мы даже думали о том, чтобы уехать из Москвы из-за проблем с детским садом. Тогда моя мама взяла у нас годовалого ребенка и сидела с ним, пока нам не дали место в садике.
В общежитии у нас была комната 30 м, ее делили ширмами на четыре части, и в каждой жила семья
Сначала я жила у родственников, а когда в Москву приехал мой муж, мы переехали в заводское общежитие. На заводе были люди со всего Союза — из Чувашии, Мордовии, Узбекистана. В общежитии у меня была соседка — казашка. Она делала очень вкусные манты, тогда я их в первый раз попробовала. У нас на заводе тогда вообще бурлила жизнь, мы все общались и дружили. Например, нас поселили в одну комнату с будущей женой брата моего мужа — Надеждой Григорьевной.
В общежитии у нас была комната 30 м, ее делили ширмами на четыре части, и в каждой жила семья. Когда сыну исполнился год, нам дали комнату 18 м. В ней мы жили сначала втроем, а потом и вчетвером — через семь лет у нас родился второй сын. Потом нам дали вторую комнату, и тогда жить стало просто отлично.
Завод — семья
В спецпроекте «Московских новостей» представители нескольких московских рабочих династий рассказали о том, что изменилось на их предприятиях с советских времен, почему престижу и деньгам они предпочли стабильность и каково быть частью большой заводской семьи; социолог разъяснил, почему рабочие профессии так непопулярны в обществе; а корреспондент «МН» устроился на завод, чтобы узнать систему изнутри.
Мне очень запомнились поездки от завода по Союзу. Обычно мы выезжали на три дня, с пятницы по воскресенье. Ездили в Прибалтику, Киев, Ленинград, были в Самарканде. Такая поездка от завода стоила где-то 20 руб. Зарплаты на заводе у нас были хорошие. Уже в 1986 году мы купили себе машину «Москвич-2140».
Когда я работала в бригаде, нам однажды пришел заказ на арбузные контейнеры. У нас был молодой коллектив, и мы очень рьяно взялись за работу, придумывали сами себе лозунги: «Даешь 100 контейнеров», потом «Даешь 300». Но почему наш завод электрооборудования занимался контейнерами для арбузов, я до сих пор не знаю.
Сейчас я проезжаю мимо дома, где мы раньше жили, и чувствую ностальгию. Ведь вся наша жизнь прошла здесь — в Москве и на этом заводе. Просто не могу себе представить, как бы сложилась моя жизнь, если бы я сюда не попала.
Александр Сидякин, 55 лет. На завод пришел в 1978 году. За 35 лет работы вырос от ученика слесаря-электромонтажника до начальника участка
— Я приехал в Москву из-под Орла в 1978 году вместе с женой. Мы с ней жили в соседних деревнях и познакомились, когда нашего общего друга забирали в армию.
Из деревни я хотел уехать, потому что жить там было сложно. Везде грязь, из дома осенью и зимой никуда не выйти. Мой отец и все братья — водители по профессии, и мне тоже хотелось сидеть за баранкой и водить автобус. Раньше при виде автобуса у меня просто душа разрывалась — так хотелось на нем работать. После армии я уехал в Москву вместе с армейским товарищем. Оказалось, что у жены есть знакомый на МЭЛе, и я устроился сюда.
К Москве я привыкал долго. Первые лет десять было очень тяжело, сильно тянуло в деревню. Там одни птички пели, а тут в цехах целый день грохот.
Хотя были на заводе и хорошие времена. Все ходили друг к другу в гости, ездили за грибами. У нас были футбольные команды, мы играли цех против цеха, были матчи с другими предприятиями. Тогда от райкома комсомола с каждого предприятия регулярно собирали спортивные команды и отправляли на турслеты. Мы соревновались в стрельбе, беге, перетягивали канат. Еду готовили на огне в котелках. Сейчас я смотрю старые фотографии и вспоминаю, как это было весело.
Началась девальвация, мне выдали зарплату 1,5 млн. А за квартиру нужно было выплатить миллион 300 тыс. Получилось, что купил на одну получку
Многие у нас получили квартиры от завода, но наша квартира — кооперативная. Мы от нее чуть не отказались, потому что сложно было выплачивать ссуду. В начале 90-х я получал 15 тыс. руб., и восемь из них нужно было отдавать за квартиру. Но внезапно началась девальвация, мне выдали зарплату 1,5 млн. А за квартиру нужно было выплатить миллион 300 тыс. Так я сразу в нескольких сумках эти деньги за квартиру отдал. Получилось, что купил на одну получку.
Высшего образования я не получил — в молодости были другие заботы, семья, дети. Конечно, можно было поступить на вечернее отделение или как-то еще учиться, но мне не очень и хотелось. Зачем мне нужно было это образование? Стать главным инженером? Так на такие должности людей обычно по партийной линии двигали или по знакомству.
На пенсию я пока не собираюсь, буду работать и дальше. Если сейчас убрать всех пенсионеров с предприятия, то тут останется 15–20 человек. Ну и внуков надо воспитывать, у меня две внучки-школьницы и внучок родился четыре месяца назад.
Павел Сидякин, 27 лет. На заводе четыре года. Работает в отделе сопровождения заказов
— Мы с родителями жили в общежитии недалеко от завода, и когда я был совсем маленьким, родители водили меня сюда в спортзал и бассейн. Одно из ярких детских воспоминаний — вкус хлорированной воды, в которой я плавал. Заводские цеха на меня в то время производили неизгладимое впечатление.
Я окончил МГУПИ, но после института пошел на завод не сразу, поработал в коммерческой фирме. Потом грянул кризис, и я пошел на МЭЛ, к отцу.
Мои друзья первое время шутили про еду в заводской столовой и челябинского фрезеровщика-гея Дулина из «Нашей Раши»
Мои друзья первое время шутили про еду в заводской столовой и челябинского фрезеровщика-гея Дулина из «Нашей Раши». Сейчас, правда, все уже поняли, что ничего страшного в работе на заводе нет, многие даже интересуются, нет ли подходящих вакансий.
Само понятие «завод» — это пережиток советского прошлого. Потому что первое, что приходит на ум при этом слове, — грязь, пьющие рабочие, поломанные станки и атмосфера общей беспросветности. На самом деле все уже давно не так. У нас сейчас стоит современное оборудование, и рабочий, если захочет, может работать на производстве хоть в брючном костюме.
Уровень зарплат у низшего персонала не очень высокий. Оклад специалиста — 18 тыс., с учетом премий зарплата доходит до 25–30. При этом даже у нас на предприятии зарплата сварщика гораздо выше средней — до 50 тыс. руб. Но качественного сварщика или токаря сейчас днем с огнем не сыщешь.
Со своей женой я познакомился здесь. Мы как-то встретились во время перерыва, хотя и работали в разных отделах. Два года общались и дружили, а потом все это переросло в другие отношения, и в конце концов поженились.
Анна Сидякина, 23 года. В 2010 году устроилась на завод специалистом финансового отдела. Вышла замуж за Павла Сидякина.
На МЭЛе больше 30 лет проработала ее мама
— Никогда не думала, что буду работать на заводе вместе с мамой и что позже познакомлюсь здесь с мужем. Образование у меня — менеджер в гостиничном и ресторанном бизнесе.
До завода я год работала в банке, после этого устроилась в «РЕСО-гарантию». Проработала там около пяти месяцев, а потом меня уволили — директору нужно было устроить на работу своего племянника.
На заводе меня все знают как «Любину дочку»
За все финансы на заводе отвечаем только я и моя начальница. Ей уже 62 года, но она все работает и работает. Мне кажется, что люди здесь просто безумно любят свою работу.
Самым сложным временем для меня здесь было, когда начальница ушла в отпуск. Это был переломный момент. Самое главное было не сделать ошибку, ведь все-таки речь шла о зарплатах людей и о налогах.
Когда я сюда устроилась, никто не знал, что у меня тут работает мама. На собеседовании я объяснила, что увидела вакансию в интернете. Только где-то через полгода или год кто-то обратил внимание на мою фамилию, и я призналась. Теперь меня на заводе все знают как «Любину дочку».
Надежда Сидякина, 57 лет. 34 года назад устроилась на завод маляром. Работала секретарем комсомольской организации и экономистом. Сейчас — помощник генерального директора по управлению персоналом
— Я пришла работать на завод в 1979 году. Мой муж, Виктор, пришел через десять лет после меня — можно сказать, что это я его сюда привела. Пришла я сюда маляром, потом работала секретарем комсомольской организации, председателем профкома и училась в вечернем вузе. Потом перешла работать экономистом в отделе снабжения, а после этого — помощником генерального директора. Сейчас я заместитель генерального директора по управлению персоналом.
Наши дети практически выросли на заводе. Часто ходили сюда, а дома слушали наши разговоры о работе
Главный плюс работы на нашем заводе — здесь стабильно. Если в фирмах тебе обещают 100 руб., а платят два, то тут никто никого не обманывает — обещают, например, 20 и платят 20. И потом, работа на предприятии — это хороший опыт. В маленькой фирме сидит 10–20 человек, а тут — сотни. Сейчас у нас работают 600 человек, а в советское время было около трех тысяч. В таких местах, как это, ты учишься общаться с людьми. Наши дети практически выросли на заводе. Часто ходили сюда, а дома слушали наши разговоры о работе. Сейчас, когда мы собираемся на даче, все наши разговоры тоже о заводской жизни. Мы все очень часто соприкасаемся по работе, поэтому и интересы у нас общие.
По большому счету у нас такая же фирма, как другие, но мы специально не убираем название «завод» с фасада. Это же особое место для всех нас, что-то родное. У нас в холле даже висит лозунг «Мой завод — моя семья, мой дом».
Николай Сидякин, 22 года. Меньше года назад пришел на завод после института. Работает менеджером в отделе продаж лифтов
— Первое мое детское впечатление, связанное с заводом, — ворота. Они были светло-голубого цвета с ярко-красным символом МЭЛа. Мне казалось, что это очень красиво. Еще с детства я запомнил запах железа в заводском тренажерном зале — тут я впервые увидел гантели и брусья. Во втором-третьем классе нас возили сюда на экскурсию и водили по цехам. Там я увидел, как работает фреза, как формуют и сгибают железо. Мне хотелось работать на станке, но родители сказали, что высшее образование все-таки нужно получить.
После учебы я думал, куда пойти, и решил, что завод — это хороший вариант: до дома идти недалеко, работа нормальная. Мне всегда были интересны машины, а тут производят лифты — тоже техника.
Стилистически здесь многое напоминает об СССР, но в работе никакой архаики нет: у нас стоят такие же компьютеры, люди так же пользуются интернетом
Я менеджер отдела продаж лифтов и лифтового оборудования. Мы общаемся с клиентами и поэтому должны хорошо разбираться в производственных процессах. Глупо, что многие относятся к заводу пренебрежительно. Люди насмотрелись сериалов и хотят работать кто в офисе, кто в банке. Всех, с кем я учился, больше всего волновала материальная сторона вопроса. У меня есть друзья с очень состоятельными родителями, мы общаемся, и они не видят ничего зазорного в том, что я работаю на заводе. Мы здесь получаем немного, но на жизнь хватает.
Большинство людей на заводе — из советских времен, и конечно, советский дух здесь присутствует. Стилистически здесь многое напоминает об СССР, но в работе никакой архаики нет: у нас стоят такие же компьютеры, люди так же пользуются интернетом. Многие из тех, кто здесь трудится, — родственники, но никто никому особенных поблажек не делает. Просто все знают, кто чей сын, брат или отец, и это придает уверенности.
Читайте также:
Династия Сапельниковых — о «Мосводоканале», коллекторах, канализации и несчастных случаях
Династия Наумовых — о том, почему работает на косметическом предприятии «Свобода»
Социолог Александр Темницкий о том, как изменился рабочий класс в России за последние десятилетия
Репотаж. Корреспондент «МН» неделю работал на заводе и вел дневник