— В Москву вы впервые приехали десять лет назад. Изменился город? Вам здесь комфортно?
— Москва очень сильно изменилась. Не такая депрессивная, как раньше. Больше магазинов, кафе... Хотя по сравнению с Барселоной, где я живу постоянно уже десять лет, конечно, нужно еще много сделать.
А так, знаете, я скорее смотрю на людей, а не на город. Говорят же, что судить об обществе можно по тому, как оно относится к детям, инвалидам и особенно старикам. Наше с вами поведение гораздо лучше, когда вокруг много бабушек. Ты дважды подумаешь, прежде чем сделать что-то действительно глупое, когда они рядом.
— И что вы про наше общество можете сказать?
— Если на примере отношения к бабушкам говорить, то в Москве я вижу молодых и современных людей, которые относятся к ним довольно бережно. Место в метро уступают как минимум. Это правильно. Старики — наше сокровище. Они помнят то, что мы не видели и никогда не увидим. Я вырос с бабушкой, которую считаю самым удивительным человеком на земле. Она была писательницей, я замирал от того, как и что она говорила.
— Есть ли что-то, что вас раздражает в Москве?
— Можно я ограничусь одним конкретным примером? Надеюсь, те, кто так делает, меня услышат. Пожалуйста, если вы в вагоне метро стоите рядом с человеком, который сидит с самого краю, не опирайтесь на него и не кладите свой зад ему на плечи. Это ужасно неприятно!
— Самое время для вопроса про интеллигенцию. Вам знакомо это понятие?
— Да, в английском языке оно закрепилось как заимствованное из русского и описывающее определенный класс людей. Это образованные мужчины и женщины, которые, как правило, так или иначе связаны с областью культуры. В обычной жизни вы вряд ли встретите их в каком-то одном месте, это не клуб... Думаю, интеллигенция перешла в онлайн. Есть сообщества в блогах и соцсетях, по содержанию которых вы наверняка понимаете: здесь собирается интеллигенция.
Очень важно держать в голове, когда думаешь о людях, что все мы далеко не идеальны
— А среди русских сегодня кто, по-вашему, интеллигент?
— Музыкальный критик Артемий Троицкий. А еще Александр Горбачев из журнала «Афиша» — очень образованный, культурный парень.
— Недавно вы прошли через краудфандинг, собирая деньги на выпуск нового альбома Morrow Bay. Понравилось? Успешно?
— Ну как сказать. Вроде бы успешно. Я ведь устроил такую штуку в России и в Америке. Собрал, кстати, одинаковые суммы (правда, в Штатах кампания была несколько короче по времени). Но давайте начистоту: краудфандинг — это очень много работы. Очень. Приходится тщательно продумывать, как и когда доставить людям все, что они заказали. Понятно, что я не против это делать, и коллеги мне очень помогали Но я все равно ловил себя на мысли: я же мог просто сыграть пару концертов, причем не самых больших, и получить в общем-то те же деньги. Но это было весело.
— На вашем сайте уже давно опубликован манифест, в котором помимо прочего вы говорите, что стремитесь «меньше бояться окружающего мира, помогая другим при любой возможности». О какой помощи речь?
— Давайте по порядку. Очень важно держать в голове, когда думаешь о людях, что все мы далеко не идеальны. Мы люди. Значит, у нас может быть лишь некий идеал хорошего человека, к которому мы стремимся. Плюс у нас у всех есть эго, которое тебе постоянно напоминает: чувак, ты должен заботиться о том, что касается тебя и принадлежит тебе. Иди и бери у других то, что нужно тебе. То, что мы так себя ведем, — часть нас. Но не значит, что мы такие на самом деле. Убежден, что настоящий «ты» вообще ни в чем таком не нуждается. Потому что ты уже имеешь все, что тебе нужно. Мы созданы цельными. Понимаете?
Концерт группы Brazzaville
Состоится 10 декабря в ходе церемонии вручения премии «Новая интеллигенция — 2013».
Когда я еду в метро, я много всматриваюсь в лица людей. К примеру, едет женщина, ей лет шестьдесят. Она усталая, скорее всего через пару остановок сойдет и — домой. И тут я понимаю: вау, да она же человек. Ведь от чего-то она сегодня устала, кто-то ждет или не ждет ее дома, возможно, в пакете она везет продукты, чтобы приготовить ужин. Внезапно чувствую, что мне очень хорошо. Просто потому, что я уже пять минут думал о ней, а не о себе. Я правда верю в избитую фразу, что мы все братья и сестры.
— Хорошо. Но ведь она не станет менее усталой от того, что вы просто о ней подумали...
— Можно комплимент сделать, к примеру. Смотрите, я много выступаю в России. И в каждом клубе и кафе есть мигранты, которые моют полы. Я всегда с ними здороваюсь и спрашиваю, как у них дела. Чаще всего они смотрят на меня недоуменно: «Этот парень точно ко мне обращается?» А все потому, что вы с ними не разговариваете. Они словно не люди для вас. Хотя это не так, они были детьми, у них есть родители, дом, в котором росли.
— Вам знакома «теория малых дел»? Как вы к ней относитесь?
— Я убежден, что она работает. Сейчас я приведу пример, считайте, что это совет. Одна из самых шокирующих вещей, с которой я столкнулся в России, — это состояние лестничных клеток в подъездах. Каждый день вы проходите по грязному подъезду, вздыхаете, что он то загажен, то разрисован, но ничего не делаете. Потому что для вас личная собственность — это только квартира. Но это не так, вас касается весь этот мусор вокруг. Начните перемены с подъезда. Для этого даже не нужно знакомиться с соседями.
— Расскажите, пожалуйста, о корабле. Вы писали, что летом 2014 года хотите свой тур по Волге.
— О, это давняя история. Есть план — арендовать корабль, погрузить на него музыкантов, художников, режиссеров, писателей. Будем останавливаться в городах, давать бесплатные концерты для детей из детских домов и стариков. Плюс мастер-классы на самом корабле. Думаю, что свяжусь с учителями из разных школ и попрошу их отправить к нам самых одаренных детей.
Друзья говорят: «Бизнес в России? Да ты с ума сошел! Делай все в Китае»
Я уверен, что кого-нибудь вдохновит наш приезд. И потом никому не известный мальчишка станет известен на всю страну или мир. И этим прославит свой маленький город. Люди будут гордиться им, а заодно и своей малой родиной, что на самом деле так редко встречается в России. Резюмируя, основная идея корабля — мы приплываем в город, проводим там два дня, уплываем и после нас город становится лучше, чем раньше.
— Вам так хочется поменять чью-то судьбу?
— Когда мне было 16 лет, я жил в Лос-Анджелесе. Я бы абсолютно пропащий парень — алкоголь, наркотики. В моей школе была учительница по искусству, которая верила в меня. Она отправила меня на специальную программу по субботам в одну из лучших художественных школ города — с настоящими преподавателями и ребятами старше меня. И это изменило мою жизнь.
— Что-то еще планируете в России?
— У меня есть один проект — возродить и переосмыслить выпуск студийных микрофонов одной русской марки. Не могу раскрыть все подробности — мы только начали. Но уже готовы прототипы. Хочу продавать их в Европе и Америке. Ваши микрофоны отличного качества. Я просто нашел людей, которые поработают над дизайном и брендом. Будет отлично.
К тому же я познакомился с теми, кто делает эти микрофоны. Оказалось, что их собирают взрослые женщины, настоящие бабушки, о которых мы в начале говорили. Если все получится, они смогут больше зарабатывать.
— Зачем вам это нужно?
— О, все друзья меня об этом спрашивают. Говорят: «Бизнес в России? Да ты с ума сошел! Делай все в Китае». Но я верю, что это заработает у русских. Вы себя недооцениваете. Я доведу это до конца, чтобы другие производители посмотрели и сказали: «Да у них же все получилось». И мы сможем экспортировать, скажем, в Америку. Что угодно: кастрюли, машины...