Ёфикаторский (ёфикаторами называют защитников этой буквы) раж посетил господина Ливанова аккурат на следующий день после выговора президента. Как точно подметил где-то Дмитрий Быков, министр, по всей видимости, таким образом просто «озвучил» свою реакцию на выволочку президента: вероятно, в голове у него весь день крутилось что-то вроде «Ну, ё!» или «Ё-мое!» И в конце концов главу Минобразования осенило: вот она, самая главная проблема нашей языковой среды, и ее надо срочно решать.
Российские чиновники любят русский язык, но странною любовью. Они похожи на воскресного папу для родной речи, который задаривает ребенка ненужными игрушками и всякий раз удивляется его развитию. Хотя нет, даже не воскресного — тот-то приходит строго по определенным дням. А появление этого «папы» с его приступом любви и заботы предугадать невозможно. Но оно время от времени случается и носит характер стихийный и страстный.
При этом круг забот наших «пап» для русского языка, как правило, ограничен, и они не выходят за его пределы. В этот круг входят: борьба с англицизмами как угрозой русскому языку; борьба с ненормативной лексикой; беспокойство по поводу культурного падения, вызванного большим количеством жаргонизмов; битва за букву ё. Дополните этот список вспышками инициатив по поводу диктантов и экзаменов для чиновников — и список будет, пожалуй, полным.
Кстати, один из последних приступов любви к русскому языку случился у Минобрнауки минувшей весной — именно тогда по интернету разошлась новость о том, что филологи готовятся переименовать ноутбук в «чудный пальцеписец». Это была та самая борьба с англицизмами.
Антиматерный припадок произошел совсем недавно, когда появился список запретных для СМИ слов, в число которых угодил даже невинный «Мухосранск» (корень этого слова, как и основы многих других из «черного» перечня, не имеет к мату никакого отношения).
Боролись депутаты и с интернет-сленгом. Бывший министр культуры — актер Николай Губенко — на заседании в Мосгордуме в свое время предложил считать хулиганами граждан, «неоправданно использующих жаргонные слова и сленговые выражения» в сети. Нарушителей он предлагал штрафовать на сумму от 500 до 1000 рублей или сажать на 15 суток. Впрочем, тогда коллеги экс-министра с этим предложением не согласились.
Ульяновские депутаты, самые неистовые в этой любви, устраивали на заседаниях «пятиминутки грамотности», расставляя ударения и вставляя нужные буквы в слова. Не знаю, живо ли это начинание и поныне (вопрос о том, имеет ли оно отношение к законотворчеству, оставим вообще в стороне).
Интересно, что все эти категории условного интереса, как говорится, рекурсивны — они все время возвращаются сами к себе и бесконечно воспроизводятся все в новых и новых (старых и старых) начинаниях. За эти тематические границы, как я уже сказала, интерес чиновника обыкновенного не выходит.
При этом никто почему-то не задумывается о том, какие проблемы, связанные с языком, действительно существуют, и о том, что можно было бы сделать для развития интереса к русскому языку. Когда-то давно я подробно писала об этом в колонке «Скажи мне, Дмитрий Анатольич» по случаю очередного прилива лингвонежности в виде учреждения нового праздника — Дня русского языка.
Главный редактор портала Грамота.ру Владимир Пахомов в большой статье, посвященной судьбе буквы ё, вспоминает мнение известного А. Б. Шапиро, который в 1951 году писал: «...Употребление буквы ё до настоящего времени и даже в самые последние годы не получило в печати сколько-нибудь широкого распространения. Это нельзя считать случайным явлением. ...Самая форма буквы ё (буква и две точки над ней) представляет собой несомненную сложность с точки зрения моторной деятельности пишущего: ведь написание этой часто употребляемой буквы требует трех раздельных приемов (буква, точка и точка), причем нужно каждый раз следить за тем, чтобы точки оказались симметрично поставленными над знаком буквы» ...
Ключевая мысль здесь — прием требует дополнительных усилий. Именно они и нужны тем, кто думает, что думает «о судьбах русского языка». Разорвать заколдованный круг, выйти за его пределы, понять, что действительно важно и первостепенно.
Я не знаю, чем закончится история с многострадальной буквой ё, но что-то подсказывает, что когда волна схлынет, интерес чиновников к языковым проблемам снова вернется в привычное русло под привычным девизом «Молчи, родная речь, твой день 8 марта!» До следующего обострения (см. выше) проблем.