Оргия бюджетоосвоения

Трудно выдумать больший трюизм, чем «сейчас все решают деньги». Но раньше хотя бы предполагалось, что за деньги производится некая работа, приносящая плоды, и потребитель этими плодами пользуется, а производитель получает вознаграждение. Теперь же качество произведенного продукта, его полезность принимаются во внимание в последнюю очередь. Мало того, продукта может и вовсе не быть.

Вот, например, know how издателей одного глянцевого журнала, который предполагалось раздавать бесплатно в поездах: заявляется огромный тираж, под который собирается реклама, после чего печатается факультативное количество экземпляров для рекламодателей. А когда те, допустим, спросят: «Мы тут ехали, журнала не видели, почему?» — «Так ведь он страшно популярный, пассажиры забирают с собой».

Салтыков-Щедрин в знаменитом письме в редакцию «Вестника Европы» по поводу «Истории одного города» утверждал, что в народе как воплотителе идеи демократизма «заключается начало и конец всякой индивидуальной деятельности». А сейчас начало и конец всякой индивидуальной деятельности заключается в 1) получении бюджета; 2) его освоении; с, разумеется, 3) приятными последствиями для того, кто бюджет выделил.

Почему надо раскопать улицу, поменять трубы, заасфальтировать, а потом раскопать снова, чтобы поменять кабели? Дурацкий вопрос, ей-богу: два бюджета раскопок куда аппетитней, чем один.

Когда на Пятом канале, вещающем из Петербурга, запустили несколько крупноформатных ток-шоу, их снимали в Москве. Мой весьма осведомленный источник утверждал, что в Питере это обошлось бы ровно в три раза дешевле. Почему за один и тот же телепродукт платят втрое больше, чем могли бы? Ну да, разумеется, все потому же...

Осенью «Новая газета» опубликовала сметы петербургского Международного центра праздников и фестивалей, которому мирволила прежний губернатор Матвиенко, — горожане аж крякнули, узнав, во что обходились их радость и веселье: плавучая сцена 11,8 млн руб., надпись «Санкт-Петербург» 2х6 м — 390 тыс., возложение цветочков к Медному всаднику больше миллиона. А в целом только в 2010-м народное ликование съело денег значительно больше, чем капитальный ремонт теплосетей. Губернатор сменился, и что? В июне та же «Новая» опросила экспертов: День города в Северной Пальмире опять влетел в какие-то немереные суммы — и эксперты утверждают, что прайс задран. То есть все те же радость и веселье — субстанции метафизические, обмеру не поддающиеся, — оценивают исключительно в разрезе адекватности бюджета.

Или в разговоре о кино (хотя оно вообще-то считается искусством, ценность которого также неизмеряема) обязательным стало обсуждение его стоимости. Сначала пошлая реклама утверждает, что фильм с та-а-аким бюджетом плох быть не может, а потом все судят-рядят: выглядит увиденное на экране на заявленные астрономические бабки или нет.

Даже святая святых (когда-то) — государственная идеология — безнадежно коммерциализировалась. Любая идея сводится к смете ее реализации. При так называемой советской власти художнику и правда было выгодней малевать того или иного Ильича, чем противопожарный плакат. Но уж типографии было совершенно фиолетово, что печатать по плану и за зарплату — политбюро или шишкинских мишек. Не то сейчас: дух захватывает при мысли о том, какие бюджеты насаживаются на главный нынешний идеологический стержень — 9 мая, как отжимают конкурентов, как продавливают своих в процессе распределения заказов на изготовление всяких лайтбоксов с портретами ветеранов, наружки «Спасибо деду за Победу» и прочего праздничного убранства. На раздаваемых бесплатно георгиевских ленточках не указан изготовитель, и, боюсь, мы никогда не узнаем, сколько, почем и кто таков его оборотистый производитель...

А вот еще был случай. Захожу в капитально ремонтируемое старинное здание некой прославленной культурной институции. Там стены уже покрасили, но на них красуется старая открытая проводка. «Слушайте, а зачем вообще делать такой ремонт, если проводку не убрать?» — «Не обращай внимания, это не настоящий ремонт» — «???» — «Деньги дал Минкульт, а потом еще отдельно Путин, так что сейчас эти таджики уйдут, придут новые и будут все переделывать. Только никому не говори!»

Одно утешение на этой тотальной оргии бюджетоосвоения: как ни сколачивай бюджет своих будущих похорон — отката не получишь. Хоть тут все по-честному.