— Четвертое общекомандное место в медальной таблице – это успех или неудача?
— Совершенно точно это весьма и весьма неплохое выступление. Я не вижу серьезных поводов говорить о неудаче. Конечно, в каких-то видах мы медалей недобрали, но где-то наоборот прибавили, выиграли исторические награды. Я не буду подробно перечислять все эти виды, каждый может сделать свои выводы с помощью итоговой таблицы.
— Но перед стартом говорили же о третьем месте и победе над Великобританией?
— Это спорт, что тут можно сказать. Прогнозы и желания здесь очень часто не сбываются. Те же англичане существенно не добрали в трех-четырех видах, в которых всерьез собирались выигрывать. Не будем забывать, что они выступали дома. А аналитика последних 60 лет говорит о том, что хозяева дома добавляют от 7 до 10 побед. В Пекине у британцев было 19 золотых медалей, вот и считайте.
— То есть, ничего страшного с российской сборной в Лондоне не случилось?
— Просто мы должны рассматривать результат в комплексе. Были субъективные причины, та же психологические – и с ними надо всерьез разбираться. Были объективные. Сейчас в летнем олимпийском спорте развивается процесс «интернационализации», который оказывает существенное влияние на распределение медалей в общем зачете. Все больше стран развивает какие-то свои избранные дисциплины, вкладывается в них всеми ресурсами. И России, как традиционно универсальной спортивной державе, становится нелегко бороться на всех фронтах. Это относительно новый и объективный фактор.
— Так может нам отказаться от этой концепции – и тоже сосредоточиться на своих видах, пока они еще остались?
— Думаю, что нет. Подобный универсализм дает нам большие возможности при изменениях в олимпийской программе. Например, две медали из трех в гребле на байдарках и каноэ мы выиграли на дистанции 200 м, которая впервые появилась в Лондоне. Или женский бокс – там у нас были две финалистки. Отказавшись от развития каких-то дисциплин, мы совершенно от этого не выиграем. И «Фонд поддержки олимпийцев России» готов продолжать свое участие в развитии всех представленных на Олимпиаде видов спорта. Надеюсь, свой маленький вклад в медали Лондона мы тоже внесли.
— В чем он выражался?
— Существовала призовая программа «Лондон-2012», работавшая в течение трех лет после Пекина. Ее подробности можно посмотреть на нашем сайте, скажу только, что победитель чемпионата мира получал ежемесячно 90 тыс. рублей на протяжении следующего календарного года; чемпион Европы – 50 тыс. В итоге более 60 процентов из приехавших в Лондон спортсменов являлись нашими грантополучателями. А среди призеров их вообще около 90 процентов.
— Победители и медалисты лондонской Олимпиады будут по традиции премированы Фондом?
— Безусловно. Вознаграждение составит сумму, сопоставимую с государственными призовыми выплатами. Подробности, думаю, в ближайшие дни объявить сам президент страны.
— Деятельность вашей организации после Лондона будет как-то меняться, появятся новые программы поддержки спортсменов?
— В принципе у нас это постоянно происходит. Последние три года мы выплачиваем гранты не только спортсменам, специалистам и ветеранам, но и специализированным детско-юношеским школам олимпийского резерва. Сейчас таковых уже почти три с половиной сотни. После Лондона планируем реализовать еще две идеи. Первая программа условно называется «Надежда», которая будет нацелена на молодых спортсменов 14-17 лет и их личных тренеров. Это очень сложный возраст, когда результаты еще нестабильны, а человек делает выбор будущей профессии. Фонд будет заключать договор, где будет оговариваться рост результатов. В соответствии с этим условием, мы и будем выплачивать гранты.
— Насчет второй программы я слышал, что она будет касаться завершивших карьеру спортсменов?
— Да, на конкурсной основе будет отобрано около 50 человек, которым за счет Фонда предоставят возможность получить образование в Российском международном олимпийском университете. Особо оговорю, что все прочие программы Фонда будут сохранены.
