Узнав в начале этой недели о появлении протестного движения «наХ-наХ», я испытала противоречивые чувства. С одной стороны, идея веселая и остроумная, а главное – направление, по которому собираются отправить предстоящие выборы, кажется очень привлекательным. С другой, заявка на захват «нах-нахом» широких слоев населения представляется сомнительной. Да, игра, да, смешно, но не междусобойчик ли это, не языковые ли игры для избранных? И включится ли в эту игру хоть часть того большинства, которое привыкло — «наХ-наХ», кажется, уже всем напомнил о знаменитой цитате — «делать глупости с серьезным лицом»?
Известный лингвист, эксперт по вопросам номинации Леонид Крысин считает, что новое движение при всей прямолинейности и недвусмысленной простоте названия привлечет лишь тех, кто чувствует слово, присматривается к нему, умеет и любит играть со словом. Действительно, оригинальная, со вкусом придуманная концепция может оказаться оружием точечного воздействия. Возможно, на массовое поражение и не делается ставки, но как же тогда задача условно преодолеть 7-процентный барьер?
Лингвист, культуролог и знаток жаргона Владимир Елистратов признает: придумано неглупо. Но сработает, по его мнению, вряд ли. По словам Елистратова, «нах» — выражение уже почти устаревшее, оно было популярно в начале 2000-х: «Это было весело в нулевых, а сейчас стало общим местом, анахронизмом, даже слегка надоело. Этакий секонд-хэнд». Лингвист видит в движении «наХ-наХ» оксюморон цели и средств: «Цель-то серьезная, а средство — чистый приколизм».
Впрочем, идеолог нового протестного движения писатель Дмитрий Быков считает, что именно в приколизме сила. «Будем честны, — говорит он, — эта игра не для того, чтобы выигрывать. Это для того, чтобы повеселиться. Потому что бессильны они только против смеха, который давно уже, будем откровенны, является единственной нормальной реакцией на русскую политическую жизнь».
Чистая правда. И именно поэтому за «наХ-наХ» болеешь и хочешь, чтобы поддержало его как можно больше народу. И тем обиднее осознавать, что вряд ли это произойдет. Помимо отмеченной Елистратовым оксюморонности нового общественно-политического явления, есть и еще одно «но». Само выражение «нах», тем более с удвоением, мне кажется не совсем точным для выражения именно протестных настроений. «НаХ-наХ» — это не протест, не борьба, не отправление по известному адресу. Иными словами, это не противопоставление себя системе, а попытка от этой системы откреститься, отмежеваться. Что-то типа «чур меня, чур», боязнь запачкаться. «Не, не поеду я на машине в пятницу, нах-нах», — может сказать испугавшийся пробок дачник. «Вот еще, нужны мне эти выборы, нах-нах», — как бы загораживается, отмахивается от предстоящего голосования придуманный Дмитрием Быковым поросенок-пофигист. Слышится в нем какое-то желание спрятаться, не иметь дела, не прикасаться к «бяке».
А еще «нах» может быть не сокращением известного наречия места, отвечающего на вопрос «куда?», а служебной частью речи — частицей, не несущей особой смысловой нагрузки. «Нах» как слово-паразит было отлично спародировано создателями фильма «День выборов» (кстати, о них!) в песне рэпера Сереги о трудном детстве пацана Коли. Там «нахом» (он чередовался с «мля») завершалась каждая вторая строчка. А заканчивалась песня словами, как нельзя лучше отражающими посыл объединившейся оппозиционной творческой интеллигенции российским властям: «При нас, таких культурных пацанах, прошу не залупаться, нах!»
И еще любопытно, чисто случайно нашла. Оказывается, «нах-нах» есть… в словаре Даля. Это сибирское словечко, общая кличка, призыв собак, особенно издали. А с самим словом «собака» все у того же Владимира Ивановича находим подходящий пример: «Спустить собак на медведя». Ну или подложить свинью, если вновь обращаться к эмблеме.
Как видите, значений и оттенков у слова из шести букв много. Выбор есть.