Как Мариванна укротила плохишей

Есть отличная новость — детские спектакли становятся модными. Я говорю не о жанре феерического детского утренника, в котором сейчас делают огромное количество спектаклей для взрослых, а о спектаклях для малышей, причем не помпезных, с навороченными декорациями за большие деньги, а о маленьких, дружелюбных, идущих на расстоянии вытянутой руки, заглядывая в глаза каждому и ничуть не сюсюкая.

Уход от зубодробительных утренников на больших сценах исподволь происходит уже несколько лет, он стоит отдельного разговора (к которому, я надеюсь, мы еще вернемся), но перелом произошел совсем недавно, с появлением взявшего «Золотую маску» камерного проекта «Молодые режиссеры — детям» в РАМТе и распространением утренников в модных клубах. На мой взгляд, это связано с тем, что первое хипстерское поколение, которое совсем недавно принято было ругать, а теперь, напротив, хвалить, вдруг выросло и стало рожать детей. И захотело, чтобы эти дети (которым теперь три, четыре, пять лет) тоже ходили на веселое, живое и модное, а не на страшные многолюдные утренники, ассоциирующиеся у них не столько с их собственным детством, сколько с детством их родителей. Ну а театральные люди из этого поколения по тем же самым причинам захотели для своих детей писать пьесы, их ставить и играть. Что мы и наблюдаем.

Прошедшие праздники по количеству новых спектаклей такого рода (именно спектаклей, а не пыльных елок) побили все рекорды. Свое детское развлечение устроил даже Театр.doc, никогда прежде не делавший то, что принято, и явно придумавший свою «Нылку и Вылку в детском саду» из любви не к прибыли, а к детям. Правда, здесь сочинителем спектакля стала драматург другого поколения Елена Гремина, но причины все те же: пунктирная, как сценарий для комедии дель арте, «страшная история для детей от трех лет с репетицией» явно написана с мыслью о недавно родившемся внуке. Ну а играют двадцатипятилетние доковские артисты — задорная Ирина Вилкова и молчаливый Талгат Баталов.

Спектакль идет в «новом доке» — родителей с детьми, входящих через привычный вход в страшноватый черный подвал, быстро проводят через него в новую, отремонтированную часть, где стены завешаны тканью с детскими рисуночками и играют знакомые песенки, чтобы можно было попрыгать в ожидании начала. Потом выясняется, что для пьесы нужно много актеров, поскольку речь пойдет про детский сад 5, и на кастинг к режиссеру Талгату вызываются желающие. Желающими оказываются все дети, кроме трехлеток, которым, на мой взгляд, вообще в театр ходить рановато. Но и они, сидя рядом с мамами и на всякий случай держась за них, подпрыгивают от волнения. На кастинге некоторые претенденты читают стихи и поют песни, а некоторые только говорят, как их зовут, но отсеянных все равно нет. Важная роль автомобильчика достается пятилетнему Антону, новую воспитательницу Мариванну, отличницу по всем предметом (даже по «увертыванию от летающих игрушек») играет Ира Вилкова, в ролях вредин Нылки и Вылки выступают вынутые из чемодана куклы. Прочие победители кастинга становятся детьми из детсада 5. Родителям вручают бубны, дудки и трещалки, чтобы они играли страшную и веселую музыку, а в качестве театральных костюмов всех украшают елочной мишурой.

После репетиции — перерыв, во время которого актеров подкармливают печеньем, ну а затем — сам спектакль про укрощение невыносимых Нылки и Вылки, от которых прежняя воспитательница сбежала в Австралию. И самое симпатичное тут, что кукольных негодниц, которые кидаются игрушками, не желают мыть руки, а Мариванну — о, ужас! — называют «воспиткой» и «дурой», никак особенно не наказывают (хотя дети кровожадно требуют Нылку и Вылку отшлепать, заметно смущая своих родителей). Добрая воспитательница говорит, что таких методов не приемлет, и устраивает танцы, сама играя для детей на аккордеоне. И, конечно, плохиши перевоспитываются ради того, чтобы поучаствовать в общем веселье.

В конце ко всеобщему восхищению артистам раздают программки, где среди исполнителей напечатано имя каждого. Но они еще долго, как настоящие актеры после премьеры, не хотят уходить, а продолжают рассказывать страшно заинтересованной Ире стихи, загадки и поразительные по абсурдности детсадовские анекдоты.