Каролина Солоед, психоаналитик
— Мне показалось этот фильм немножко напоминает встречу двух человек — здорового и тяжело больного. Здоровый говорит больному, мол, послушай, ты очень плохо живешь, болеешь, страдаешь, наверное. А больной говорит — нет, ничуть не бывало, прекрасно я живу — Сталинград должен называться Сталинградом, на самом деле, не так-то много Сталин убил людей. Большинство в нашей стране так думает. В фильме показано наше общество — оно очень долго жило в изоляции, поэтому многие нормальные человеческие чувства — умение любить, жалеть, сопереживать, у нас порушены. Сталин для нас превратился в своеобразную фантомную боль.
То, что у нас в России было так много несчастий, дает нам возможность, во всяком случае тем, кто изучает историю, думает о репрессиях — сделать современное общество чуть более здоровым. Это такой шанс — я понимаю, что мы в самом начале пути, соприкосновение с этими тяжелыми событиями это наш шанс очиститься.
Михаил Елизаров, писатель
— Фильм откровенно слабый, плохой. Он состоит из мелкой переливающейся лжи, сшитой белыми нитками, хоть и снят по всем лекалам обличительной журналистики. Это оскорбительно и гнусно. Когда я смотрел данный бибисишный фуфел, мне было интересно, кому он адресован? Было щемящее чувство неловкости за эту британскую сволочь — ведущего, который нес свою ахинею.
Сейчас вас пытаются напугать призраком Сталина, тем, что к вам придет страшный грузин и выселит вас из ваших благополучных квартир, отберет айфоны. Поймите, Сталин интересен, нужен, и обсуждается сейчас только потому, что в нашем обществе он является эквивалентом и мерилом некоторой справедливости, карающей руки. Если бы был Сталин — башка Сердюкова давно была бы на колу на Красной площади, а Кавказ был бы усмирен и дисциплинирован.
Сталин это единственный политик, который сломал хребет поганой Британской Империи. Этот человек остановил омерзительный глобализм. За всю историю русской славянской цивилизации лучшего политического лидера, чем Сталин, не было — это факт.
Можно сказать, что сейчас фашизм победил во всем мире, но это капиталистический глобалистский фашизм. Я общался со многими немцами, живущими в Германии, они не любят Гитлера только за одно — за то, что обманул, пообещал и не справился. Сейчас Германия — это несчастная униженная страна, Британия смогла-таки ее доконать.
О чем фильм
Спустя более полувека со дня смерти диктатора, журналист Джон Суини проехал по бывшему СССР. Он побывал на родине вождя, в его бывшей сочинской резиденции, превращенной в отель «Сталин», а также посетил Соловки. Всем своим собеседникам, среди которых оказался журналист Владимир Познер, автор ленты задавал вопрос: «Почему многие до сих пор оправдывают Сталина и симпатизируют ему, несмотря на очевидный кровавый след, который он оставил в истории?»
Тофик Шахвердиев, режиссер, автор фильма «Сталин с нами?», снятого в 1989 году
— Мне кажется, вне зависимости от того, хорошо ли сделан этот фильм или плохо, он доносит до нас очень важную информацию. Сталиным не рождаются — Сталиным становятся от того, что управляют неправильно хозяйством и экономическим процессом. Когда эти элементы не работают правильно — необходим контроль, карательные меры, жестокость. Именно это и делал Сталин. Это повод задуматься, куда идет нынешнее общество.
Арсений Рогинский, историк, правозащитник:
— Честно сказать, мне этот фильм тоже не очень понравился. Какой-то он грубоватый — в нем тысячи нюансов. Но все равно спасибо за этот фильм. Сталин действительно был тиран, диктатор — назовите как угодно, из-за него погибло множество людей. Но когда Сталина в фильме называют серийным убийцей, как Чикатило, это не совсем верно — Сталин это все-таки другое. Я позволю себе несколько цифр назвать — даже в этом фильме они не совсем верные, какие-то кривые. В России у нас есть закон о реабилитации жертв политических репрессий — если возьмем его, то за всю историю СССР, прямыми жертвами стали приблизительно 11.5 миллионов человек, из них 5.5 миллионов были арестованы по политическим обвинениям. От 1 миллиона до 1.1 миллионов были расстреляны по индивидуальным приговорам. Сколько людей погибло в Гулаге подсчитать невозможно — не велась статистика.
Мы все сочувствуем безвинным жертвам, погибшим во время правления Сталина — это абсолютно нормально. Но наше сознание останавливается перед вопросом, чьи это жертвы — готово ли общество ответить себе, что это Сталин? Государство? Не может быть память, состоящая из одного сочувствия — мы должны разобраться, кто и почему преступник, и только тогда проблема сталинизма начнет потихоньку отходить назад.
Секрет того, почему мы до сих пор не «похоронили» Сталина в том, что мы до сих пор не разобрались с нашей собственной историей, не переработали ее, не сделали выводов.
Александр Архангельский, публицист, журналист:
— Фильм слабенький, а денег вбухано много. Можно было сделать и получше. Если начать нормальное глубокое разбирательство о сталинской эпохе — что было, чего не было, в какой мере мы несем ответственность — это сразу исключит деление на черное и белое, четкое деление на первый-второй рассчитайсь. Тогда начинается разговор не интересный телевидению, но крайне важный для нашего будущего. Нам надо начать с простого — знания. Наша проблема в том, что наши оценки Сталина — и слева, и справа, и с либеральной, с анти либеральной стороны, основаны на пустом месте, на незнании.
Втрое — когда параллельно со знанием нашей истории 20-го века должно прийти осознание, что история, это не только история вождей, а история живых людей. История жертв, и история героев. Где истории о людях, которые шли наперерез режиму? Они же были в 20-м веке! Церковь чтит своих, либералы чтят своих, чекисты чтят своих — общего знания нет. Мы не знаем о них, в большинстве своем. Поэтому для нас история 20го века еще не началась.
Сейчас для нас Сталин это не реальная историческая фигура, это крик души обиженного, оскорбленного и униженного обывателя, который ничего не может поделать с окружающей его жизнью.
Что касается реинкарнации Сталина в общественном сознании. Вопрос перед нами очень простой — вы готовы собой, своими детьми, своими близкими — их жизнями, их судьбами поломанными заплатить за новую индустриализацию или нет? Я не готов. У меня четверо детей, и я не хочу для них такой судьбы. Точка.
Единственный путь, по которому мы можем пойти чтобы осознать все то, что случилось с Россией в 20м веке — это путь проговаривания и знания. Нужен консенсус в обществе по поводу ключевых исторических проблем.