«Мишин — тренер хороший и смешной человек»

Елизавета Туктамышева не примет участия в грядущем московском чемпионате мира по фигурному катанию из-за возрастных ограничений. Талантливая юниорка целенаправленно готовиться к Олимпиаде в Сочи по руководством Алексея Мишина, наставника Евгения Плющенко. Накануне главного турнира сезона 14-летняя фигуристка рассказала о cвоем положении в сборной.

- Тренер Алексей Мишин не считает нужным форсировать вашу подготовку. Обидно оставаться в тени вашей ровесницы Аделины Сотниковой, выигравшей уже два чемпионата России?

- Обидно, конечно. И это немного раздражает. Но надо тренироваться, ждать и верить в себя.

- Но вы не производите впечатления не уверенной в себе спортсменки?

- Я просто пытаюсь это скрыть. Хотя перед выходом на лед иногда меня трясет. Но не хочу, чтобы это видел кто-то.

- Вы из Глазова, где не было сильной школы по фигурному катанию. Каким ветром занесло на лед?

- Я сама не помню, как это было. Мне тогда исполнилось года четыре или пять. На этот счет есть две версии – мамина и папина. Родители у меня – люди спортивные. Папа – тренер по футболу, до этого имел разряд по лыжам. Мама занималась волейболом, а сейчас работает в школе учительницей по алгебре и геометрии. С 5 по 9 класс она была моим классным руководителем. Так вот в мамином варианте все было так: у нее занималась ученица – дочка тренера по фигурному катанию Светланы Михайловны Веретенниковой. Как-то Настя рассказала дома обо мне. И тренер предложила, привести меня на каток… В папином варианте все происходило иначе. Летом он, как тренер, ездил в спортивный лагерь и брал меня с собой. Там я подружилась с начинающими фигуристками, и из-за них выбрала этот вид спорта.

- И вас приметил тренер Мишин?

- В Белгороде проходят соревнования. «Кубок Мишина» называются. Мы с тренером приехали туда. Мне было 9 лет. Заняла первое место. После произвольной программы радостная и счастливая только расслабилась, как вдруг прибегает Светлана Михайловна. «Одевайся, -- говорит, -- пошли на тренировку. Мишин приехал. Хочет тебя посмотреть».

- Вы знала, кто это такой?

- На тот момент в фигурном катании я никого не знала. Не понимала, зачем все это, для чего? Вышла на лед, просто тренировалась, делала элементы. А потом Мишин сказал: «Ждите звонка». И на следующий день позвонил: «Приезжайте в Питер».

- Ваша реакция?

- Отреагировала спокойно, потому что мы поехали всего на 10 дней. Я уже кое-что разведала. Подумала про себя: «Классно. Буду тренироваться с Плющенко». А он после Олимпиады в Турине из спорта ушел. Когда узнала, расстроилась, а потом подумала -- ничего. Алексей Николаевич оказался очень добрым и совсем нестрогим. У него опыт, может всегда спортсмена понять. Мишин -- тренер хороший и смешной человек.

- В первое время было тяжело Петербурге?

- Очень тяжело. Пришлось всю технику менять. Из-за этого я просто возненавидела этот город. Не хотела туда ездить, и даже думала бросать спорт. Но дело было не только в тренировках, а в том, что в Питере я жила под присмотром Светланы Михайловны. Тогда как другие ребята приезжали с бабушками, дедушками, родными…

- Им было, кому поплакаться в жилетку.

- Угу. Хотя я плакать не люблю. Даже при маме и папе этого не делаю. Только когда остаюсь одна. Но как-то со всем этим справилась, пережила.

- В какой момент почувствовали, что вас выделяют в группе из числа остальных?

- Я, честно говоря, и сейчас этого не понимаю. Тренируюсь и тренируюсь. Полтора часа утром, два часа вечером. Каждый день. У нас, на катке, в Глазове. Перед соревнованиями, на сборы езжу в Питер. Но дома все равно бываю редко. Прыжки у меня с самого начала стали получаться. Но как я это делаю, не могу объяснить. Ненавижу вопросы: «А как ты это прыгаешь?» Захожу и прыгаю. Скрутил быстренько и выезд сделал. Для меня это так же естественно, как, наверное, дышать.

До приезда в Питер мои программы выглядели несколько корявыми. Ведь в отличие от столичных фигуристок, в Глазове на катке не было хореографов. Просто научили меня прыгать и вперед. Сейчас мои программы стали ярче, со мной работают два хореографа. Дело пошло, но предела совершенству нет. Алексей Николаевич перед выходом на лед часто говорит: «Ну что ты такая зажатая?» А я пока не чувствую разницы, что чем-то отличаюсь от других. Да и характер у меня, наверное, не тот. Я не вижу в соперницах врагов. Да и вообще к людям отношусь открыто. Люблю и умею дружить. И даже если человек мне не нравится, все равно сделаю так, что он не будет настроен против меня.

- В спорте с таким характером, наверное, непросто?

- Непросто. Я как наивная дурочка. Верю, что все ангелы и добрые. А на самом деле это всегда не так. Но пока не умею различать людей. Надо меняться.