Юля Голобокова, 29 лет. В 2008–2010 годах училась в магистратуре Университета Фордэм, США (Fordham University), по программе академического обмена Фулбрайта.
Жизнь до отъезда
Я родилась в Москве. Уже в школе интересовалась политической журналистикой. Поступила на журфак МГУ, но во время учебы поняла, что хочу заниматься исследованием СМИ как общественного явления. В 2006 году с отличием окончила университет, но не знала, что делать с образованием дальше. Через год знакомый рассказал о возможности учиться в США, получив стипендию.
Я загорелась этой идеей, когда поняла, что дисциплина, к которой меня так тянуло на журфаке, на самом деле существует и развивается в США очень активно. И я решила изучать коммуникацию в университете Фордэм в Нью-Йорке.
О поступлении
Перед подачей документов на программу Фулбрайта у меня было очень много сомнений: высокий конкурс и процесс, который занимает почти год; страшно было ехать на несколько лет на другой конец земли, так далеко от родителей. Но самое главное — к моменту подачи документов мой английский был довольно слабым. Размышления о первых двух я отбросила усилием воли и принялась за изучение английского.
Английский у меня был вторым иностранным в школе, и, в отличие от первого, немецкого, я на нем толком не говорила и мало понимала на слух. Чтобы получить проходной балл на стандартизированном тесте TOEFL, нужно было сильно постараться.
Я разработала свою собственную программу обучения и занималась самостоятельно по 3–4 часа в день. Уверенности в своих силах не было никакой, но поскольку оказалось, что я прошла первый тур, документы уже поданы, то назад отступать было поздно. Так я продолжала заниматься в течение полугода, до тех пор, пока не пришло время сдавать тест, на котором я неожиданно для себя набрала 110 из 120 возможных баллов при 100 проходных.
О том, в каком университете буду учиться, узнала уже после экзаменов. В своей заявке я обозначила Фордэм в списке интересующих меня университетов, но окончательное решение принимала комиссия. Фордэм нравился мне не только академической программой, но и своим расположением.
У меня с детства над кроватью висел собранный мной пазл Манхэттена из 1000 кусочков. Когда я получила сообщение, что я прошла конкурс и еду учиться в Нью-Йорк, все сомнения как рукой сняло. Тогда я еще плохо понимала, какой куш сорвала. Стипендия не только оплачивала все мои расходы, включая перелет, учебу, проживание и полноценную стипендию для безбедной жизни в течение двух лет, но и открывала передо мной многие двери, поскольку является одной из самых престижных в мире.
Об учебе
Переезд для меня не был сложным. Я заранее договорилась с другом-американцем, с которым была знакома еще в Москве, что мы совместно снимем квартиру. Когда приехала в Нью-Йорк, остановилась в его старой квартире, и мы могли спокойно искать новую. Это очень помогло, поскольку снять квартиру, не имея стабильной работы и кредитной истории, бывает проблематично.
Хотя многое из того, с чем приходилось сталкиваться, было новым, я довольно быстро освоилась. Помню, что было чувство, что все как в кино: со многими реалиями американской жизни я была знакома по фильмам. В какой-то степени они были для меня своеобразным проводником. Особенно это касалось культуры, ставящей индивидуального человека, его инициативу, самостоятельность на первое место. Эта культура была мне уже давно чрезвычайно близка и не вызывала шока.
Приехав, я первым делом связалась с несколькими преподавателями, чтобы узнать от них, как мне лучше всего построить мою учебу. Было всего лишь несколько обязательных классов, остальные я могла выбирать. По рекомендации преподавателей в первом семестре я записалась на три класса. Занятия проходили по вечерам, и в первый момент мне показалось, что будет много свободного времени. Но я поняла, как сильно ошиблась, когда занятия начались, и мне нужно было, готовясь к ним, прочитывать по одной-две книги в неделю и писать несколько сочинений, и все это, конечно, на английском.
Первое время было очень сложно. Я понимала, что должна учиться на уровне носителя языка, мне не давалось никаких поблажек за иностранность, чему я была рада. Мало того, многие занятия подразумевали хорошее понимание американской политической и медиареальности, которого у меня не было. Я занималась с утра до ночи, без выходных. При написании сочинений к синдрому чистого листа прибавился языковой барьер — комбинация, от которой я едва не сошла с ума. Помогало лишь то, что я всегда точно знала, каковы требования и как моя работа будет оценена: в начале каждого курса нам давали подробный план занятий, литературы и дедлайнов. Это была настоящая гонка на выживание, из которой вышла победителем: я окончила магистерскую с наивысшим средним баллом 4.0 (по 4-балльной шкале), достижение, которым я по-настоящему горжусь.
Сам опыт обучения в американском университете я считаю бесценным. Каждый день, когда я приходила на кампус, я с завистью смотрела на студентов бакалавриата, которые имели в своем распоряжении ресурсы, о которых я в их возрасте могла только мечтать. Мой кампус (один из трех, которыми владеет университет в Нью-Йорке) находился в оживленной части Бронкса и был этаким зеленым оазисом спокойствия. На кампусе было несколько десятков невысоких зданий: библиотеки, спортивный комплекс с огромным полем, залами для игр и бассейном, столовые, кафе, магазины, общежития для студентов, церковь. Перед главным зданием был большой луг, на котором в теплые дни студенты загорали, играли в тарелку или бадминтон. На территории всего кампуса был бесплатный Wi-Fi.
Мое любимое место — библиотека. Там в свободном доступе была куча книг, которые можно было взять домой. Книги, которых в библиотеке не было, можно было заказать из любого другого университета. Специально для вас и совсем бесплатно книгу присылают по почте и отдают вам на руки через несколько дней после заказа. Я просто глазам своим поверить отказывалась. Огромный библиотечный фонд был доступен в электронном виде. К нему, как и фактически к любому научному журналу, у меня был доступ через портал библиотеки из дома. Но я все же предпочитала ходить в библиотеку и сидеть в удобном кресле, подобрав под себя ноги, около трехметрового окна с видом на сад или в зале-музее, где была собрана коллекция античных скульптур, расставленных между читальными столами.
Преподаватели в университете были очень разные, но одно о них можно было сказать с определенностью: они чрезвычайно любят свою работу и очень ею довольны. Они всегда открыты для общения со студентами, с которыми они держат себя очень уважительно, и приветствуют любые вопросы до, после и во время занятий. Есть специальные приемные часы, в которые любой студент может прийти в кабинет преподавателя, чтобы поговорить о своей успеваемости, и, конечно, всегда можно написать ему или ей имейл.
Для преподавателей очень важно, что думают о них студенты. В конце каждого курса студентов просят заполнить анонимную анкету и оценить качество преподавания. Помимо этого, в интернете есть сайт ratemyprofessors.com, на котором можно оставить свою оценку преподавателя. Это очень полезный ресурс, когда у тебя есть возможность выбирать предметы. При этом для американских студентов далеко не всегда легкость прохождения курса или мягкость оценок являются положительными факторами. Они очень часто ищут разумный баланс и очень гордятся собой, когда берут сложный курс с требовательным профессором.
О работе
Учеба в магистратуре была чрезвычайно интересным и полезным делом. Но даже ее нельзя сравнить с тем опытом, который я приобрела, работая в американской компании. По завершении учебы программа Фулбрайта позволяет студентам остаться еще на год, если они найдут работу по специальности. В последние несколько месяцев учебы я активно рассылала свое резюме. В результате меня взяли на работу в компанию, занимающуюся маркетинговыми исследованиями интернета.
Работа никак не была связана с русским языком или Россией. Вся работа была на английском, включая составление аналитических отчетов и презентации перед клиентами. Их совершенно не смущал тот факт, что английский не мой родной язык и что я говорю с акцентом. Главное, о чем они спрашивали на собеседовании, были мои навыки и мотивация к работе.
О расстоянии
Я прожила в США три года и, если честно, ни разу даже не подумала о том, чтобы съездить в Россию. Если в Нью-Йорке у вас возникает тоска по родине, ее можно легко вылечить поездкой на Брайтон-Бич, где живет большая русскоговорящая диаспора. Там можно купить любую русскую еду и получить свою дозу грубости от русскоговорящей продавщицы в магазине.
Мои родители приезжали ко мне несколько раз. В остальное время мы общались через интернет по скайпу почти каждый день.
О путешествиях
Мне удалось довольно много попутешествовать в окрестностях Нью-Йорка. Это не требовало никаких особых приготовлений. Прямо в день отправления можно было легко забронировать гостиницу и автомобиль напрокат в интернете и, что называется, сорваться на север в штаты Нью-Йорк, Коннектикут, Массачусетс, Вермонт или на юг на побережье Нью-Джерcи.
За месяц до отъезда домой мы с другом поехали в настоящее дорожное путешествие — через исторические американские города, останавливаясь в палатке в кемпингах, расположенных в национальных парках, где живут медведи, олени и дикие лошади. Культурное и природное разнообразие Америки меня поразило так же сильно, как и то, как просто и комфортно было путешествовать дикарем.
О традициях и нравах
Больше всего меня, конечно, в Америке поразила еда, ее невероятно высокое качество, доступность и разнообразие. Мы снимали квартиру в Гарлеме, далеко не самом богатом районе. Рядом было муниципальное жилье для бедных, а около него был универмаг Pathmark, в котором многие местные жители затоваривались по социальным карточкам. Я никогда в жизни не видела такого разнообразия продуктов.
Я даже подписалась на кулинарный журнал, хотя раньше на такие издания не обращала внимания из-за мороки с ингредиентами. Я знала, что в магазине за углом можно найти все, что нужно для приготовления индийской, мексиканской, тайской, итальянской еды и даже больше, все за цену, которую могла позволить мне моя небольшая, по местным меркам, стипендия. И это был далеко не самый лучший магазин в Нью-Йорке. О ресторанах я вообще молчу.
После учебы
Моя студенческая виза закончилась в 2011 году. Как и все, кто получил стипендию от американского правительства, я обязана была вернуться на родину и прожить там как минимум два года, прежде чем думать о том, чтобы вернуться в Америку в каком-либо статусе, кроме туристического. Сегодня, два с половиной года спустя, я все еще в России, работаю над собственным проектом, который тесно связан с моим опытом учебы в США.
С момента моего возвращения в Россию в американской системе образования произошла настоящая революция. Большую роль начинает играть онлайн-образование. Целые курсы Гарварда, Стэнфорда и подобных университетов можно прослушать через интернет абсолютно бесплатно. Совместно с другими выпускниками программы Фулбрайта я начала проект «Мировой студент» со своим порталом в интернете. Мы рассказываем о возможностях международного образования тем, кому не удалось пока получить опыт учебы за рубежом. Это важно, потому что, как показал мой опыт, хорошее образование — верный залог того, что у вас есть выбор, что делать со своей жизнью, где жить. Я очень ценю, что у меня такой выбор есть.
Рубрика подготовлена совместно с проектом Westudy.In