О наградных названиях, героях Гражданской войны и Проектируемых проездах
О неблагозвучиях и Советских тупиках
Мифы о названиях улиц, развенчанные Яном Рачинским
О станции метро «Алма-Атинская»
Наталья Коныгина: Идея этого интервью родилась у нас, во-первых, из-за Сталинграда, а во-вторых, из-за станции метро «Алма-Атинская», которую хоть и не переименовывали, потому что нечего было переименовывать, но вокруг этого названия возник конфликт.
Ян Рачинский: Если строго говорить, то все-таки переименовывали, потому что проектное название было «Братеево». Оно появилось не на пустом месте, это была единодушная рекомендация экспертов — историков, филологов, и они от своего мнения не отказывались. Cело Братеево первый раз упоминается в 1628 году, и в нем церковь, «стоявшая исстари». То есть Братеево уже в 1628 году было немолодым селом. Я ничего не имею против Алма-Аты и Казахстана, но есть наша история, память об этом селе, которая должна быть как-то отражена. Не все станции стоят на месте сел, можно было бы какую-то совершенно новую станцию назвать так, как хочется чиновникам.
О наградных названиях, героях Гражданской войны и Проектируемых проездах
Наталья Коныгина: Как дают названия улицам?
Ян Рачинский: В основном, это происходит довольно хаотически. Наиболее разумный принцип, наверное, был выбран в середине XIX века в Петербурге, когда новым улицам — Петербург рос очень быстро и названия не успевали складываться стихийно — давали названия по городам России и прибалтийских губерний. Собственно, в Москве в 1960-е годы после присоединения огромных новых территорий, когда в городе оказалось 20 Школьных улиц, почти столько же Советских, Комсомольских и других таких же стандартных названий, был выбран именно этот принцип. При этом получились некоторые курьезы: например, Южный проезд в городе Бабушкине превратился в Магаданскую улицу, потому что в Бабушкине он действительно был на юге, а относительно всей Москвы оказался на севере.
Этот географический принцип является наиболее правильным и, на мой взгляд, нейтральным способом изобретения новых названий.
Ян Рачинский, автор Полного словаря названий московских улиц, историк, сопредседатель Московского общества «Мемориал»
Наталья Коныгина, продюсер проекта «Русский язык»
Было несколько других случаев. Например, названия в честь маршалов. Еще с дореволюционных времен в Москве было Военное поле, потом оно стало называться Октябрьским. Там действительно были военные лагеря, жили офицеры. И в послевоенные годы, на рубеже 40-х и 50-х годов вновь проложенные улицы сначала стали номерными улицами Октябрьского поля, а потом их переименовали в честь разных маршалов. Получился такой «куст» названий. Но маршалов-то становится все больше, а Октябрьское поле уже застроено, поэтому такие названия стали давать в Марьино, совсем в другом конце Москвы. Из-за этого даже таксисты иной раз путаются, и если слышат — «улица Маршала Кожедуба», едут к Октябрьскому полю.
Полная видеозапись лекции
Наталья Коныгина: Кроме географического, есть ли другие принципы группировки названий?
Ян Рачинский: В общем-то, географический принцип — единственный более или менее универсальный и имеет достаточный резерв, учитывая необъятные просторы нашей родины. Довольно традиционный путь — название по примечательным объектам. Это и сейчас встречается. У нас даже была улица — не знаю, сохранилась ли она — Ветеринарная лечебница.
Наталья Коныгина: Есть еще улица Кирпичные выемки.
Ян Рачинский: Там был кирпичный завод. Действительно, довольно странное, непривычно звучащее название для не знающего историю, но можно вспомнить, что из таких же кирпичных выемок образовались пруды в районе Речного вокзала. Был у нас и Сенатский переулок — по зданию Сената. Таких названий — по конкретным учреждениям или сооружениям — было много в прежние времена. А вот чего практически не было до 17-го года и короткое время после — это названий в честь конкретных лиц, «наградных» названий. То, что имело место до 17-го года, можно перечесть по пальцам: это улицы, которые планировалось назвать номерными Хапиловскими, их было с десяток, но потом все-таки решили, что номерные — это некрасиво, и назвали их по именам устроителей местности — геодезистов, инженеров: улица Фортунатовская и комплекс названий вокруг нее. Там же были названы в честь членов императорской фамилии три вновь проложенные улицы, все остальные названия в честь императорской фамилии на самом деле складывались по расположенным там учреждениям: Екатерининские улицы получили название по Екатерининскому институту, Мариинский переулок — по одноименной больнице и т.д.
«Войковскую» было бы вполне уместно переименовать в «Коптевскую»
В Черкизове и в районе нынешнего Динамо — на окраинах Москвы — были улицы, названные в честь писателей — Пушкинская, Некрасовская, Гоголевская, в том же Черкизове были Дубасовская улица в честь московского градоначальника. А в самой Москве таких переименований было всего два, в честь одного и того же лица, генерал-губернатора Долгорукова: это улицы Долгоруковская и менее известная Владимиро-Долгоруковская. Она изначально называлась Старая Живодерка, потом ее переименовали во Владимиро-Долгоруковскую, потом — в улицу Фридриха Адлера, а потом она стала улицей Красина. Под этим названием она сейчас и остается, хотя Красин — фигура, мягко говоря, неоднозначная.
Наградные названия — это плохой принцип, потому что он неустойчив. Он породил нынешнюю имеющуюся проблему: у нас огромное количество улиц названо в честь странных персонажей, воевавших на стороне красных. Кто воевал, кто занимался делами палаческими: например, улица Менжинского — это вообще вещь немыслимая, потому что именно Менжинский руководил операциями раскулачивания и много чем еще.
Наталья Коныгина: И «Войковская», это вообще жупел.
Ян Рачинский: На самом деле Войков отличился более-менее одним эпизодом, а Менжинский — деятельностью на протяжении ряда лет. И «Войковскую», конечно, хорошо было бы переименовать. Было бы вполне уместно переименовать ее в «Коптевскую»: Коптевские выселки были там рядом, и само Коптево недалеко — историческое название, существующее уже несколько столетий.
Наталья Коныгина: Есть мнение, что уже мало кто помнит, кто такой этот Войков, и название не связывается с конкретным человеком, так что, может, уже и не трогать?
Ян Рачинский: Мне представляется, что это спорный подход, потому что многие люди начинают интересоваться, в честь кого дано название.
У нас кровавая победа большевиков в гражданской войне увековечена в названиях улиц, и таким образом эта война продолжается. Мне кажется, было бы разумно вернуть исторические названия всюду, где можно. Не переименовывать в честь героев белого движения, там тоже герои очень разные, а именно вернуть историческое название, которое сложилось само, без указки сверху. Кстати, указки до возникновения Московской городской думы, то есть до середины XIX века, не было совсем.
Наталья Коныгина: Сколько в Москве осталось улиц, которым не вернули названия?
Ян Рачинский: В общем, за исключением того, что внутри Садового кольца, ничего и не вернули, да и внутри Садового кольца не все. Некоторым улицам вместо того, чтобы вернуть исторические названия, придумали новые: например, Суворовская площадь, появившаяся у нас недавно, — это довольно курьезный пример. Исторически это была Екатерининская площадь, потом ее переименовали в площадь Коммуны, потом решили — поскольку в Екатерининский институт благородных девиц давно вселилась Красная Армия — что Суворов ей ближе, чем Екатерина, хотя главнокомандующим вообще-то была Екатерина. Анекдотично, что в обосновании ссылались на то, что в молодости Суворов бывал на балах в Екатерининском институте. Но Екатерининский институт открылся через три года после смерти Суворова.
Наталья Коныгина: Любая ли новая улица должна называться сначала Проектируемым проездом?
Ян Рачинский: Бывает по-разному. Бывает, что проезжая часть уже есть, и что-то даже частично возведено, но в реальности никто там не живет, нет функционирующих адресов, и такие проектируемые проезды существуют подчас десятилетиями. А иногда уже на стадии проектирования улица имеет свое название.
Наталья Коныгина: Я знаю, что еще есть улица Веселая, «названная так по предложению жителей».
Ян Рачинский: Так считается. Но кто его знает, было ли такое предложение жителей. По официальной версии, таким же образом названы и Соловьиный проезд, и Радужная улица. Но скорее это творчество чиновников. В советское время чиновники считали, что название должно быть «позитивным». Думаю, сейчас так же считают.
Наталья Коныгина: Мне кажется, лучше жить на улице Веселой, чем на улице Газопровод.
Ян Рачинский: Или на улице Моснефтекип, название которой уже мало кто из нынешних москвичей может расшифровать. Эти названия — административное творчество. Никто вообще не думает о функциональности названия: бесконечные 50-летия, 60-летия Октября или чего-нибудь еще. Между прочим, ни одной улицы 300-летия Романовых в России не было, хотя административный ресурс для этого был вполне достаточным. Просто потому, что неудобно это название произносить. Я уже не говорю про улицу 26 бакинских комиссаров, которых, как потом выяснилось, было и не 26, и вся история была немножко другая. Но даже если оставить это в стороне, крайне неудобно эти названия произносить. Или улица 1905 года. Пока выговоришь, слушатель уже устанет.
Наталья Коныгина: Каким принципам должно соответствовать правильное название улицы?
Ян Рачинский: Конечно, название должно быть удобопроизносимым. Улица Рочдельская — очень неудобное для русского уха сочетание букв. А названа она по низовой инициативе в честь ткачей города Рочдейла, которые боролись за свои права. На некоторое время Моссовет это название отменил, а потом его опять вернули и люди теперь живут на этой совершенно загадочной улице.
После начала Первой мировой войны в Московскую городскую думу поступило предложение переименовать Большую Немецкую улицу. Но у городской думы хватило ума сказать, что это название историческое, нет никаких оснований ее переименовывать
Кроме того, оно должно быть внятным и не тождественным другим названиям. И оно должно быть как минимум культурно нейтральным. Если называть в честь чего-то, то это должен быть пункт всеобщего согласия, что-то, проверенное временем. Согласно закону, должно пройти 10 лет, но сейчас уже предусмотрены исключения. Первое исключение было сделано для Ахмата Кадырова. Там был, конечно, риск, что через 10 лет уже забудут, кто это такой, и не захотят ничего переименовывать в честь совершенно безвестного персонажа. Но с улицей Солженицына могли бы подождать: и 10 лет, и 20 это имя спокойно выдержит.
Наталья Коныгина: Название должно помогать ориентироваться?
Ян Рачинский: Да, это важный принцип. Собственно, это и была функция названия изначально. Многие переулки назывались по домовладельцам, но эти домовладельцы вовсе не были самыми выдающимися жителями переулка. Переулки обычно называли по владельцам угловых домов, потому, что это облегчало ориентацию: вот дом, а за ним начинается переулок, названный по владельцу дома. Из-за этого многие названия были не очень постоянными, но их функция была исключительно навигационной.
Переименования до революции
Еще в конце XIX века для ориентации чаще использовались названия церковных приходов. А нынешняя система нумерации домов появилась только в 1881 году: было определено направление нумерации, четные и нечетные дома развели по разные стороны улиц. Много было и однотипных стихийно сложившихся названий: Никольских, Спасских, Козьмодемьянских и прочих переулков, названных по церквям, а также обиходных Банных, Грязных и Дровяных (спасало только то, что относились они к разным полицейским частям). В 1912-13 годах городские власти попытались навести порядок с повторяющимися названиями. Например, к старому названию переулка добавлялось название урочища, и переулок из Спасского превращался в Спасоналивковский или Спасоболвановский.
О нумерованных улицах
Наталья Коныгина: Насколько характерны для Москвы нумерованные улицы? 16 Парковых, 10 Соколиной Горы — были ли еще такие же большие «кусты» пронумерованных улиц?
Ян Рачинский: Проездов Марьиной Рощи изначально было 17. Проблема нумерованных улиц связана главным образом с быстрой застройкой. Это не страшно, если они расположены рядом и если это не противоестественные названия. Но, скажем, проезды Марьиной Рощи - это все-таки очень неудобовыговариваемые названия. Еще были у нас номерные улицы 8-го марта. 1-я улица 8-го марта, 2-я улица 8-го марта — очевидным образом противоестественная конструкция. В принципе нумерованные названия могут быть, но хотелось бы все-таки, чтобы улицы назывались как-то по-человечески. На Руси все-таки были приняты имена, а не числа.
Если говорить о Тверских-Ямских, то они номерными стали не так давно, так же как Брестские. Брестская была одна, а вторая улица была Ильинская. Тверские-Ямские были Малая, Задняя, Средняя. Номера появились на рубеже XIX-XX веков.
Наталья Коныгина: Насколько я понимаю, если есть Большая улица, то не всегда при ней есть Малая, это не взаимосвязанные понятия.
Ян Рачинский: Это традиционное заблуждение, во многих книжках написано, что такая-то улица названа Большой в отличие от Малой. На самом деле малых при этом могло не существовать никогда. Скажем, Большая Немецкая была. А Малой Немецкой никогда не было. Большие они — потому что главные. Большая Немецкая — это главная улица Немецкой слободы. Большая Бутырская была главной улицей Бутырской слободы, а Малой Бутырской никогда не существовало.
Я упомянул Немецкую улицу — тут тоже интересное название с точки зрения отношения к прошлому. После начала Первой мировой войны в Московскую городскую думу поступило предложение улицу переименовать: с Германией воюем, а у нас Немецкая улица. Но у городской думы хватило ума сказать, что это название историческое, с нынешними событиями не связанное, и дума не видит никаких оснований эту улицу переименовывать. Но до наших дней она не дожила, она теперь Бауманская.
Об улицах-призраках
Наталья Коныгина: Когда вы работали над словарем, вы часто сталкивались с ситуацией, когда название улицы существует, а самой улицы уже нет?
Ян Рачинский: Тут существует два рода улиц: есть такие, которые формально числятся, но фактически перестали существовать, потому что поглощены какой-то другой улицей. Например, по Оружейному переулку числятся два или три дома. Просто одну его сторону снесли, когда расширяли Садовое кольцо, так что человеку неместному довольно трудно понять, что тут собственно, называется переулком. Есть другой пример, когда улица перестает существовать для чиновников, по ней перестают числиться дома — скажем, считается, что Академический проезд был присоединен к Большой Академической улице. На самом же деле был продолжен новый выход Большой Академической улицы, а старый проезд прекрасно существует, он проезжий, но поскольку по нему нет почтовых адресов, его упразднили — исключили из справочников.
Дальше возникает вопрос, что считать улицами. Есть довольно много проездов, которыми активно пользуются, но названия у них нет. С моей точки зрения, улица — это путь сообщения, а не дома, стоящие по сторонам, потому что дома, как в случае с Академическим проездом, могут оказаться просто причисленными к другой улице. Если дорога существует в реальности и имеет какое-то самостоятельное значение, улицей надо называть ее. Так изначально и происходило. Например, у нас была Пустая улица. Пустой она называлась еще с XVIII века, когда там были в основном огороды, застройки практически не было. Теперь она называется Марксистской. Некоторые, наверное, шутили, что по сходству названий переименовали.
Вопрос из зала: В районе Остоженки, несмотря на то, что там камня на камне не осталось, сохранены, тем не менее, исторические названия: Молочный переулок и прочие, хотя там со старыми названиями ничего не вяжется. Почему так произошло?
Ян Рачинский: Москва все время строилась, и то, что стояло в этих переулках в XIX веке, никак не соотносилось с тем, что стояло двумя веками раньше. Застройка менялась, но уличная сеть очень инерционна, и даже после пожара 1812 года она изменилась чрезвычайно мало, как и после предыдущих пожаров, насколько можно судить по имеющимся планам. В центре Москвы исчезло не так много улиц. Это было связано в основном с прокладкой Хрущатика — Нового Арбата. Чуть дальше к окраинам за пределами Садового кольца уже гораздо больше. А от того, что вошло в состав Москвы в 1960-м году, вообще мало что уцелело. Многие районы перепланированы с нуля. При этом мы потеряли некоторые довольно интересные названия, необычные и даже затруднительные в истолковании. Например, в Тропарево была улица Зашохма. Уникальное название, убедительной версии его происхождения я не знаю.
Первое переименование в советское время было совершенно неполитическим: речка Запердяжка была переименована в Цветочную
О неблагозвучиях и Советских тупиках
Вопрос из зала: Как появляются смешные названия российских сел?
Ян Рачинский: Дело в том, что русский язык небрезглив, и среди названий много неблагозвучных. Первое переименование в советское время было совершенно неполитическим: речка Запердяжка была переименована в Цветочную. Не помню точно, где это произошло, но не в Москве. В Подмосковье была деревня Кобылья Лужа, ее советские власти облагородили — сначала переименовали в Новую Лужу, потом она стала деревней Родионово, в честь героя войны. Сейчас это район Химок. При переименованиях бывают странные казусы, о которых не думают. Такой казус случился, когда Гончаровский тупик переименовали в Демократический тупик, он числился в Москве в справочниках 30-х годов.
Коммунистические тупики были, но не в Москве. В Москве был Советский тупик в Вешняках. Там была улица, которую переименовали в Советскую, и одноименный с ней тупик тоже переименовали в Советский. В Тбилиси был 4-й тупик улицы Ленина. Но лучшее, на мой взгляд, название, характеризующее советскую эпоху, существует до сих пор — это Магистральные тупики, их два.
Мифы о названиях улиц, развенчанные Яном Рачинским
Красная площадь. Одна из проблем, которую я обнаружил, когда работал над справочником: очень много выдуманного. При этом никто не ссылается на источники.
Исследование названия надо начинать с выяснения времени его появления. Если мы не выясним, когда оно появилось, то и не узнаем, почему. Оказывается, название Красная площадь появилось стремглав — между 1660 и 1661 годом. В 1660 году она еще называется Пожар, что не является именем собственным, это общее название для плацдармов перед городскими укреплениями (Лубянская площадь тоже называлась Пожар, но недолго, потому что дальше появилось следующее кольцо укреплений). А в апреле 1661 года это уже Красная площадь. Название мгновенно утвердилось, потому что когда через год шли допросы стрельцов, всего один раз там прозвучало название Пожар, все остальные говорили — Красная площадь. Это свидетельствует о двух вещах. Во-первых, о том, что прежнее название было не названием, а термином, во-вторых, весьма вероятно, что это название было введено царским указом. Уже в конце XVI века упоминается Красное крыльцо в Кремле, и к Красному крыльцу все послы шли через эту площадь. Скорее всего от Красного крыльца название и перешло к площади. Именно в это время царь Алексей Михайлович баловался топонимикой, и названия давал сходным образом.
Название Щипок — это тоже кабак, он зафиксирован в документах XVIII века. И Зацепа кабак
Лужники. Я всегда с подозрением относился к объяснению названия Лужники — дескать, это от того, что там были заливные луга, оставались лужицы после паводков. Это вымысел филологов, которые зачастую игнорируют историю и географию. С моей точки зрения, все-таки базовое — это понять, когда и как название возникло. Выясняется, что было три слободы с названием Лужники — Большие под Симоновым монастырем, Малые Крымские, исторические самые старые, и более новые — Новодевичьи, которые в наше время и сохранили это название. И название возникло это именно по профессии жителей этой слободы. Во всех трех случаях там были государевы луга, государевы пастбища для лошадей, а лужниками назывались люди, которые там работали. Это даже нашло подтверждение в записи на одной из икон, что икона пожертвована в храм лужником таким-то.
Палиха, Маросейка, Щипок, Зацепа и другие московские кабаки. В ряде старых источников название Палиха пишется через О. Существующее объяснение, связанное с близостью к полям, довольно сомнительное. Мне представляется более убедительным предположение, что это название связано, как и многие московские названия, с кабаком, который там существовал.
Вообще окончание на –иха типично для названий кабаков: Воргуниха, Плющиха. Название Щипок — это тоже кабак, он зафиксирован в документах XVIII века. И Зацепа кабак. Это название появилось в XVIII веке, улицы тогда еще не существовало. Гипотеза, что якобы там была городская застава и цепь, и за цепью сложилась улица, — это довольно витиеватое объяснение, малоправдоподобное с точки зрения самого механизма возникновения названия. К тому же там никогда не было заставы. А был кабак, и по кабаку получила название местность, а уже потом улица.
Так же как Маросейка названа вовсе не по малороссийскому подворью, а по кабаку. Фартина (кабак) называлась Малороссиянка, потом название сократилось до Моросейки, Маросейки. Хотя название фартины было связано с тем, что там реально существовало малороссийское подворье.
Непонятные Гнездниковские переулки. Самое странное название, которое я вообще не знаю, откуда произошло, — это Гнездниковские переулки. Я разобрал все существующие объяснения, они все несостоятельны.
Есть гипотеза, что там литейщики выпускали в гнезда расплавленный металл, есть гипотеза, что изготовляли гнезда для дверных петель, есть гипотеза, что там жили ювелиры, делавшие гнезда для камней. Это действительно была некая специализация в ювелирном деле, но сам термин перейти так не мог. Все это не выдерживает никакой критики. А слово «гнездник», к сожалению, в старинных источниках встречается всего два раза и не позволяет никак связать его с названием улиц. Судя по контексту, оно значит «основатель чего-то». Это логично с точки зрения языка, но нет никакой возможности из этого произвести название переулка.
Еще гипотеза, которую можно выдумать, что там жили потомки Всеволода Большое гнездо. Они действительно там жили, но это тоже слишком кудрявое рассуждение.
Выдуманные речки Волхонка и Ленивка. Довольно неожиданным было то, что не существовали никогда упоминаемые во многих книжках речки Волхонка и Ленивка. Улица Ленивка была так названа совершенно по другим основаниям, и Ленивка была не одна. Пятницкая тоже некоторое время называлась Большой Ленивской улицей. Ленивки — потому что там были ленивые рынки, где торговали с подвод.