Скандальная диссертация
Глава студенческого союза МГУ, доверенное лицо президента РФ Владимира Путина, Андрей Андриянов был назначен на должность директора СУНЦ МГУ в марте 2012 года. Тогда выпускники школы собрали более тысячи подписей под письмом с протестом против этого ректору университета, однако Виктор Садовничий не изменил своего решения. В ноябре клуб выпускников ФМШ им.А.Н.Колмогорова опубликовал в газете «Троицкий вариант» апелляцию в ВАК, где подписавшиеся требовали проверить подлинность диссертации Андриянова. В январе комиссия Минобрнауки заявила о наличии плагиата в диссертациях нескольких человек, защищавшихся в Московском педагогическом университете. В работе Андриянова «Студенческое движение в общественно-политической жизни города Москвы в 1991-2008 годах», по оценке комиссии, глава СУНЦ заимствовал до 53,9% от общего объема работы. На заседании учебного совета школы 4 февраля он сообщил, что попросил ректора МГУ освободить его от должности директора СУНЦ на время разбирательства. Ректор просьбу удовлетворил.
Артем Анисимов, автор письма выпускников СУНЦ ректору МГУ Владимиру Садовничему, выпускник СУНЦ и мехмата МГУ
Результата пока нет, только шум получился. Да, уволили Александра Данилова из МПГУ, приостановили деятельность его диссертационного совета. Но все «остепененные» остались при своих званиях и должностях. В самом МГУ не произошло ничего: Андриянов не уволен, Данилов остается профессором исторического факультета МГУ, Марина Аракелова, научный руководитель Андриянова — все так же профессор факультета глобальных процессов МГУ. Она же руководила и другой диссертацией, в которой экспертное сообщество обнаружило плагиат — одноклассника Андриянова, ныне заместителя проректора МГУ Михаила Загоруйко. Администрация университета на это никак не реагирует.
Добиваться возвращения Анатолия Часовских мы не планируем. Думаю, директора следует избирать на основе открытого конкурса, учитывающего мнение научной общественности, преподавателей и выпускников школы. Что касается диссертации Андриянова — обнаружение в ней плагиата было скорее случайностью. Целенаправленной проверки публикаций не было, так как наглости не опубликовать ни одной работы по теме диссертации никто не ожидал (да и после обнаружения не сразу в это поверили). Просто после его назначения директором СУНЦ несколько человек решили взглянуть, что он из себя представляет как ученый и нашли только пару статей по химии с соавторами. После передачи «мартовского письма» Садовничему проректор МГУ Петр Вржещ заявил нам, будто Андриянов — профессионал невероятного уровня с тремя десятками публикаций на тему студенческих движений. Но даже на те три публикации, ссылки на которые были в автореферате его «диссертации», нам взглянуть, по понятным причинам, не удалось.
ВАКу следовало бы оценивать работу по критериям, которые легко и быстро проверяются. Не надо требовать от защищающихся собирать ворох бумаги и справок, который чуть ли не превосходит по объёму диссертацию. Главное — результаты работы должны быть опубликованы в рецензируемых журналах, включённых в международные базы данных. Информация о публикации в такой базе гораздо больше гарантирует реальное существование этой статьи, чем заверенный на кафедре список работ, который сейчас предоставляют в ВАК диссертанты. Кроме того, публикация в международном журнале подтверждает, что данная статья интересна не только ученым в России, но и их коллегам за рубежом. Конечно, купленные настоящие исследования пройдут и такой фильтр — но все равно, это будет лучше, чем существующая сейчас система.
Сергей Романчук, выпускник СУНЦ МГУ 1991 года, физического факультета МГУ 1997 года, член клуба выпускников Физико-математической школы им.А.Н. Колмогорова
Трудовым кодексом предусмотрена только одна форма заявления об увольнении — оно не может быть временным. И я не представляю, что Андриянов вновь станет директором школы. Факты, которые проверила комиссия Минобрнауки, делают это невозможным с точки зрения этики. Думаю, кандидатуры на этот пост могли бы найтись среди тех, кто ранее ушел из школы, но более важно поменять саму процедуру назначения. На мой взгляд, поскольку СУНЦ имеет статус факультета, можно было бы переименовать его директора в декана и избирать по тому же принципу. Но даже сейчас ничто не мешает Садовничему объявить конкурс на замещение должности директора и затем уже утвердить его своим приказом, чтобы это решение все-таки было коллективным. И эту процедуру хотелось бы распространить не только на СУНЦ, но и на весь университет.
Что касается апелляции нашего клуба выпускников в ВАК, я сам не занимался исследованиями на эту тему, но я знаю, что уже обнаружились и другие вопиющие случаи — например, с диссертацией Михаила Загоруйко. При этом возмущает и удивляет реакция ректора. Люди, которые замешаны в скандале с диссертационным советом МПГУ, по-прежнему занимают в МГУ свои должности. Так что главное, чего сейчас должно добиваться Минобрнауки — это отставки самого Садовничего.
Лариса Галамага, член ученого совета Клуба выпускников СУНЦ МГУ, исполнительный директор Клуба в 2004-2012 годах
Андриянов и еще один наш выпускник, Миша Загоруйко, вместе были в Совете интерната (самоуправление), затем пошли в студсоюз МГУ. Загоруйко тоже закончил университет с красным дипломом, затем бросил науку и стал заместителем проректора. Тоже защитил диссертацию по истории — «Чо-то о российском офицерстве в 1917 году», с тем же научным руководителем (профессор МГУ, М. Аракелова), и в итоге так же с плагиатом. Думаю, Андриянов в школу не вернется, но пока он остается на других постах — возглавляет порядка 10 общественных организаций. Неделю назад возглавил еще одну, студенческих спортивных клубов и уже организовал им встречу с Путиным.
Можно ли говорить о том, что школу стали лучше финансировать с его приходом? Школа уже 25 лет, с тех пор, как ее передали в ведение МГУ, финансируется по остаточному принципу. Выпускники ее все эти годы чинили сами, передавая миллионы рублей на ремонт. В прошлом году Садовничий заявил вице-премьеру РФ Ольге Голодец, что на школу тратится 170 млн.рублей в год — но на самом деле, эта сумма в три раза меньше. Да, с назначением Андриянова ректор обещал, что СУНЦ получит порядка миллиона долларов, но эти деньги так и не пришли. Питание, по словам преподавателей, не изменилось, мы не знаем производится ли закупка лабораторного оборудования, зарплаты также остаются на прежнем уровне — 15 тысяч рублей. (в прошлом году была всего лишь одна разовая доплата).
Прежний директор Анатолий Часовских был в еще более стесненных финансовых условиях, к тому же не мог оперативно получать аудиенцию у Садовничего, при том, что не имел возможности автономно принимать решения без ректорской визы. Чтобы заказать автобусы для поездки на конференции, нужно было пройти семь кругов ада, особенно, если в одном квартале таких поездок было несколько. На каждую следующую поездку — поскольку это одна и та же статья расходов — денег просить уже было нельзя. Только покупка выпускником школьного автобуса немного смягчила проблему. После этого стало возможным возить и учеников на лабораторные работы в МГУ не на общественном транспорте.
Выезд преподавателей на приемные экзамены в регионы десятилетиями оплачивали тоже выпускники. Школа была и остается в МГУ «падчерицей». Из МГУ в школу преподавать не идут по собственному желанию, а «направляются». Людей, которые работают за идею, осталось меньшинство, но руководство МГУ это никогда не волновало. Кандидатуры на должность директора есть, но все они понимают, что им придется сотрудничать с ректором МГУ — они будут ходить на поклон за каждой копейкой, чтобы организовать образовательный процесс даже в рамках заявленной программы, не говоря уже о дополнительных мероприятиях. Так что проблема скорее даже не в главе СУНЦа, а в управлении подразделением МГУ.