Департамент образования подвел итоги массового слияния столичных школ и детских садов. Как заявил «МН» замглавы департамента образования Вениамин Каганов, с начала года заявки на объединение подали 1137 образовательных учреждений. В результате этого процесса планировалось создание 395 образовательных комплексов. Однако на сегодняшний день создано 255 «холдингов». Еще 57 вариантов объединения, по словам Каганова, находится в работе, а 83 заявки чиновники отклонили. В том числе, из-за протестов родителей.
Массовая кампания по укрупнению приводит к массовым протестам горожан, поскольку реорганизация затронет, по статистике департамента образования, около 300 тысяч детей. Летом на имя мэра Сергея Собянина было направлено письмо с подписями 5 тысяч москвичей. Несколько десятков обращений более локального характера ушли в департамент образования, Мосгордуму, уполномоченному по правам детей в Москве Евгению Бунимовичу. И 83 отклоненных заявки – это только малая часть случаев, где забыли учесть интересы семей или даже просто спросить мнения родителей. Поскольку вопрос объединения считается решенным, если за него проголосовал управляющий совет школы, как правило, состоящий из 5-8 человек (но не только родителей). «Практически во всех обращениях ко мне родители, говорят, что их управляющий совет «карманный», — рассказывает Бунимович.
Причем, кампания по укрупнению начиналась с решения проблемы школ, которые к 1 апреля не сумели набрать даже одного первого класса. Таких «школ-аутсайдеров» набралось 82, и решением тогдашнего зам-мэра по социальным вопросами Ольги Голодец 40 из них было решено присоединить к более успешным собратьям до начала учебного года.
Почему после решения проблемы отстающих школ, куда москвичи не хотят отдавать своих детей, чиновники дали добро на слияние остальных школ столицы, точно неизвестно. В департаменте всегда подчеркивают, что инициатива объединения всегда исходит снизу, от самих школ, либо от окружного управления образования. Однако, даже глава официального столичного профсоюза учителей Сергей Кузин, выступая 7 ноября на круглом столе, посвященном объединению школ, назвал такие речи чиновников «лукавством». «Особенно усердствовало управление Северо-Западного округа (СЗАО), там школы сливали далеко не всегда по их инициативе. Наша юридическая служба завалена обращениями недовольных, там, конечно, в основном частные вопросы», — заявил Сергей Кузин.
Буквально накануне круглого стола в редакцию «МН» пришло письмо от недовольных родителей учеников школ №1549 и №1782 (СЗАО), которые, по их словам, объединяют в обход управляющего совета. Именно в этом округе наблюдались наиболее массовые недовольства жителей. Ранее громкий скандал возник вокруг объединения английской спецшколы № 1223, школы № 215 и английской спецшколы № 1944 в Митино, к которой намеревались присоединить Центр образования № 1463. Большое недовольство вызвало слияние школы №1210 с углубленным изучением английского языка с общеобразовательной «школой здоровья» №92, где учатся дети с физическими проблемами.Но наиболее, пожалуй, экстравагантный пример укрупнения — когда одну из старейших лингвистических гимназий №1522 объединяют со старейшей «китайской» школой-интернатом №11, а также тремя «районками» — школами №100, №341 и №1010. Здесь более всех негодовал именно коллектив «китайской» школы.
Все эти примеры, впрочем, не помешали начальнику управления образования СЗАО Алексею Анисину, выступая на круглом столе, заявить о том, что «три четвертых школ округа уже прошли через реорганизацию и сопротивления {родителей} не было».
Помимо, колоссальной разницы в содержательной части обучения школ недовольными родителями движет и другое. Москвичи, боровшиеся за места для своих детей в лучших учебных заведениях, платившие десятки тысяч рублей за подготовительные курсы, вкладывавшиеся в благоустройство классов и дворов, не хотят «уравниловки» с присоединяемыми отстающими и запущенными школами.
Курс на глобальное укрупнение объясняется просто: и финансирование учреждений, и зарплата педагогов напрямую завязаны с количеством учеников, укрупнение же школ позволяет сократить расходы на административный аппарат. В том числе этим объясняется и такое обилие заявок на объединение: многие «школы-аутсайдеры», не сумевшие набрать нужное количество детей, то есть ставшие фактически малокомплектными в густонаселенном мегаполисе, рано или поздно были бы закрыты из-за недофинансирования.
И последний, самый неожиданный для московского обывателя, поворот в большом школьном переустройстве: возможное слияние в СЗАОдвух обычных школ с коррекционной школой № 7 и даже с учреждением для умственно отсталых детей 8 типа (крайняя степень). Это не единственный случай. В Северном округе планируется слияние общеобразовательных школ №1454 и №216 с «коррекционными» классами. Есть вероятность, что объединение коснется всех семи спецшкол для детей с девиантным поведением. Профильная комиссия Мосгордумы даже заявила, что возьмет ситуацию «под свой контроль».
Окончательных решений по коррекционным школам нет, утверждает Вениамин Каганов: «Я не видел обоснованных предложений по таким объединениям. Это особый, сложный случай»
— А по какому принципу укрупняют школы и создают эти общеобразовательные холдинги?
— Каких-то прописанных схем вроде «две школы плюс два детских сада» нет. Объединение проходит компактно по микрорайонам. Значительная часть образовательных учреждений найдет для себя базовую школу. Родителям удобнее образовательные комплексы. Они отдают ребенка и понимают, что у него уже есть траектория на годы вперед. Они и дети привыкают к учителям. Термин дошкольное образование появился недавно. Раньше дети ходили в сад, ели кашу, как-то их развивали, смотрели за ними. Но воспитание и образование должно быть в одном комплексе.
— Что еще дает создание таких комплексов?
— Это дает экономию места в школе. В одной школе есть кабинет физики и кабинет химии. А в большой школе можно сделать целый естественнонаучный профиль. Сейчас же школу в городе построить невозможно, земли свободной нет. У нас были школы, где училось 250-300 детей. И это при системе, когда деньги идут за ребенком. Кроме того, у большой школы больше возможностей привлекать лучших учителей. А административный аппарат во всех школах одинаков. Издержки везде есть. Но если меньше административных работников, то это позволяет больше платить учителю.
— Сколько учителей, директоров и других сотрудников школ было уволено в результате реорганизаций. Есть такая статистика?
Нет таких цифр. Не думаю, что кого-то увольняли из-за объединения, кроме тех, кто вышел на пенсию или по другим причинам ушел из школы. Может быть, уволили замдиректоров, например, по информтехнологиям. Или предложили им стать учителями информатики. Состав учительский в Москве стабилен.
— Почему в результате укрупнения исчезли «Школы здоровья»?
— В разные времена у школ были разные статусы. Стоит в одном районе «Школа Здоровья», а через дорогу от нее не школа здоровья, получается? Может, это было правильно раньше и полезно для каких-то категорий детей. Но в любом случае, как получали такие школы определенное финансирование, так и получают сейчас. Вне всяких статусов. Раньше легче было перемещаться по Москве, и родители возили детей в такие особые школы. Одно дело 10 лет назад, а другое – ситуация сейчас. Такого траффика не было. Мы должны же как-то реагировать на сложившуюся ситуацию, создавать комплексы рядом с домом.
— И при утрате статуса увольняют дефектологов, психологов, медиков — на это много жалуются родители.
— Могут быть увольнения, потому что не нужен такой специалист, или он не дает того, что нужно детям. Может, увольняют по другим причинам. Это не наша зона компетенции. Наличие таких специалистов решает коллектив. Никаких причин, связанных с департаментом или финансированием, для увольнений нет. Если какой-то директор говорит дефектологу: «извини, мы тебя увольняем, потому что денег не стало», то это не правда. Я частенько слышал такую информацию. Если же такие специалисты нужны, то школа может позволить не увольнять.
— Наибольшее недовольство проявляют родители из особых и даже уникальных школ. Вы согласны?
— Есть такое выражение: клиент всегда прав. Но на самом деле же не всегда.И родители, и чиновники не всегда правы. Мне знакомые говорят, вы все правильно делаете, но вот мой ребенок учится в английской спецшколе, а ее объединяют с французской. «Можно этого не делать?», — просят. «А как же другие дети», — спрашиваю я их? То есть, сложно ожидать, что все будут довольны.
— Одно дело, если англичан с французами объединяют. А как решать социальные конфликты, когда английскую спецшколу и школу, где учатся дети работников Коптевского рынка? Уживутся ли школы с мотивированными на учебу детьми и школы, где постоянные драки в туалете, наркотики и этнические банды?
— Когда я учился в школе, у нас тоже курили, выпивали, дрались в туалете, но, правда, наркомании не было. Что я могу сказать, значит, что просто администрация школы плохо работает. Кстати, по итогам года резко снизилось количество правонарушений, совершенных несовершеннолетними. Отчасти это та работа, которую школы проводят. Устранение таких ситуаций — это работа управляющего совета и директора. Это все в его власти. Понятно, что по щелчку ничего не произойдет. Но мы в нашем маленьком городе ни от кого не отгородимся. Нельзя ожидать, что для кого-то мы создадим замкнутое пространство, отгородим, сделаем все шоколадно. А потом что? Детям не выходить из этой школы? Но рядом есть другие школы. Наша задача — поднимать уровень всех школ в Москве.