1. Какую часть собранных денег вы тратите на сам фонд (офис, зарплаты и т.д.)?
Кристина Труфанова, координатор проектов фонда «Благотворительное общество «Адреса милосердия»
«По закону мы имеем право тратить около 20% от пожертвований на содержание нашего фонда — оплату труда специалистов, аренду помещения, обучение сотрудников и прочее. Однако пожертвования существуют разные. Те, что совершаются специально для поддержания деятельности фонда, мы используем полностью. Если же средства начисляются в помощь нашим подопечным, мы стараемся на нужды фонда тратить не более 8–10% от этих сумм. Существуют также адресные пожертвования, направленные определенным людям, нуждающимся в срочном лечении. По этическим соображениям мы не берем полагающуюся нам часть средств из таких пожертвований».
пользователей рунета чаще участвовали в благотворительности, если бы им предоставляли проверенную информацию о проектах помощи (Источник: Проект «Добро Mail.ru» в партнерстве с ВЦИОМ, декабрь 2013)
пользователей рунета отказываются от участия в благотворительности из-за недоверия к соответствующим организациям (Источник: Проект «Добро Mail.ru» в партнерстве с ВЦИОМ, декабрь 2013)
2. Зачем люди работают в благотворительных фондах? Вы там все идейные или вам платят хорошие зарплаты?
Олеся Кашаева, президент благотворительного фонда «Дорога в жизнь»
«Сомневаюсь, что в благотворительные фонды идут работать из-за зарплат, поскольку у сотрудников таких организаций они минимальные. Большинство людей работает за идею, ради искреннего желания помогать людям и менять мир к лучшему. К примеру, наш фонд занимается помощью матерям, которые оказались в трудной финансовой и человеческой ситуации. Когда женщина беременна или находится в отпуске по уходу за ребенком и при этом совершенно не чувствует поддержки от своих родственников, она обращается к нам. Мы помогаем таким женщинам получить образование, найти удобную работу на дому, открыть свой бизнес, то есть реализоваться по мере собственных сил. Так получилось, что в нашем фонде в основном работают именно такие молодые матери, многие из которых находятся в декретном отпуске. Разумеется, здесь не приходится говорить о каких-то «хороших зарплатах». Например, руководитель проекта получает 20 тыс. руб., а PR-специалист — 15 тыс. рублей».
3. Можно ли верить фотографиям несчастных детей в соцсетях и призывам жертвовать им деньги на операцию? Как отличить мошенников от тех, кому на самом деле нужна помощь?
Екатерина Милова, директор по развитию фонда ОРБИ
«Помогать адресно, лично стоит, только если вы знаете этого человека. Если речь идет о фонде, то в первую очередь нужно посетить его сайт, изучить документы: свидетельство о госрегистрации, устав, цели, задачи. Кроме того, любая подлинная благотворительная организация после каждого мероприятия или сбора средств публикует у себя на сайте подробный отчет. Там можно увидеть данные о каждом переводе средств — на что пошли собранные деньги. Если вы все же с предубеждением относитесь к удаленной помощи, то лучше всего приехать в фонд и посмотреть на все своими глазами. Это был мой путь: я сама из тех людей, кто пришел в благотворительность извне и относился к ней с некоторым недоверием. Тогда я приехала в фонд «Созидание» для участия в сборе посылок с вещами для малоимущих людей из разных регионов России. Я увидела, как работает фонд, как сотрудники отвечают на звонки, как люди реально работают.
Я всегда прошу друзей очень аккуратно относиться к сбору средств в сети и не делать бездумных перепостов. Если история зацепила и вы хотите сделать перепост или перевести деньги, то посмотрите, кто изначально автор поста, свяжитесь с ним и задайте вопросы. Чаще всего в ответ будет тишина».
4. Как вы привлекаете известных людей к благотворительной деятельности? Все ли знаменитости соглашаются и хотят ли они чего-то взамен?
Анастасия Черепанова, директор фонда «Галчонок»
«Все знаменитости, которых мы привлекаем к благотворительной деятельности, помогают нам безвозмездно. Например, среди членов нашего попечительского совета есть две актрисы — Юлия Пересильд и Юлия Снигирь. Они оказывают нам очень большую поддержку, участвуют во внутренней работе фонда, различных совещаниях, мероприятиях, навещают наших подопечных, которым приятно видеть известных актрис. Кроме того, девушки привлекают к участию в проектах своих друзей, многие из которых тоже известные люди. Знаменитости охотно соглашаются нам помочь, ведь им не безразличны проблемы наших подопечных — детей с инвалидностью. Однажды наш фонд участвовал в аукционе, и мы решили написать балерине Ульяне Лопаткиной. Она охотно откликнулась на письмо и предоставила аукциону свои пуанты. В итоге они оказались самым дорогим лотом и помогли оплатить несколько курсов реабилитации для наших подопечных».
5. Все ли способы привлечения денег на благотворительность хороши?
Елена Смирнова, директор благотворительного фонда «Созидание»
«Я считаю, что репутация фонда намного важнее, чем деньги, собранные не самым достойным способом. Мы очень принципиально подходим к вопросу о том, к кому обращаться за помощью и где ее получать. Например, за время работы фонда бывали случаи, когда нам предлагали собирать средства в стриптиз-барах. Я считаю это недопустимым. Кроме того, мы бы не стали ставить ящики для пожертвований в Госдуме. Если правительство хочет помочь развитию благотворительности в стране, то пусть оно примет соответствующие законы. Помимо этого мы не любим давить на жалость, рассказывая о том, что нуждающиеся в средствах люди страдают и могут умереть. Наш фонд стремится к тому, чтобы все мероприятия были веселыми и жертвовать деньги было радостно, а не скорбно».
6. Когда собирают деньги, часто говорят: даже ваши 100 руб. могут спасти жизнь. Это правда? Откуда в фонды приходит больше денег — от тех, кто жертвует по 100 руб., или от крупных жертвователей?
Катя Бермант, директор фонда «Детские сердца»
«Многие люди считают, что при желании миллионеры могут спасти всех — достаточно лишь пожертвовать в каждый благотворительный фонд крупную сумму. На самом деле это огромное заблуждение хотя бы потому, что миллионеров на земле не так уж много, а людей, которые нуждаются в помощи, с каждым годом не становится меньше. Так уж исторически сложилось, что наш фонд изначально был ориентирован на большое количество маленьких пожертвований, нежели на крупные суммы, приходящие от одних и тех же лиц. И мы считаем, что это правильно.
В «Детских сердцах» существует «Секретная группа ангелов» — сообщество людей, каждый из которых переводит на счет фонда по 100 руб. в месяц. Стать «секретным ангелом» может любой человек. А вообще, если удастся собрать по 100 руб. с каждого в 15-миллионной Москве, то у нашего фонда не будет проблем со средствами».
7. Благотворители часто устраивают для детей из детских домов разные праздники и акции. Не лучше ли потратить эти деньги на помощь потенциальным приемным родителям?
Елена Фортуна, основатель журнала для приемных родителей «Родные люди», мама шести приемных детей
«Праздники и бесконечные подарки сильно затрудняют дальнейшую адаптацию ребенка в обществе. Сама система детских интернатных учреждений устроена так, что ребенка полностью обслуживают и у него нет понимания, что какие-то вещи надо зарабатывать, что просто так подарки на голову не падают. Если ребенок из хорошего, богатого детского дома попадает в семью в сознательном возрасте, у него правильная расстановка материальных приоритетов отсутствует еще очень долго. У нас старший ребенок в семье пять лет, и до сих пор, когда мы ему что-нибудь привозим, он говорит: «Это нам бесплатно дали?»
Нужно заниматься людьми, которые реально могут помочь этим детям, — кровными родителями, которые не сдадут их в детский дом (я говорю сейчас об асоциальных семьях), либо будущими приемными родителями. Конечно, есть дети, трудно устраиваемые в семьи. Очевидно, что из большого количества мальчиков-подростков, которые сейчас в детдомах, семью найдет процентов пять. Потому хорошо бы вкладываться в их лечение, обучение, профориентацию — в то, что поможет им жить дальше. А лучший подарок — это если волонтер, который хочет помочь, будет постоянно общаться с ребенком, станет ему другом, близким человеком».
8. Сотрудники благотворительных фондов подают милостыню нищим и инвалидам в метро?
Арина Венедиктова, исполнительный директор фонда «Цвет жизни»
«Не могу сказать за других сотрудников нашего фонда, но сама я милостыню подаю практически всегда. Мне кажется, люди часто смешивают понятия «благотворительность» и «милостыня», хотя это совершенно разные вещи. В первом случае мы говорим о явлении социальном, а во втором — о глубоко личном, зачастую связанном с религиозными взглядами. Но вообще, наша работа, безусловно, откладывает определенный отпечаток на мировоззрение. Если в метро я вижу нищего с очевидными недугами вроде отсутствия рук или ног, то даю ему деньги. Конечно, я прекрасно понимаю, что он на кого-то работает и за свое место отдает большую часть заработанных денег. Но вместе с тем я знаю и то, как тяжело живется инвалидам в нашей стране. Я уверена, что какая-то часть поданных мной денег достанется этому человеку. Тем не менее существуют те, кому я никогда не подам милостыню. Во-первых, беременным или женщинам с детьми. В сфере благотворительности существует очень большое количество организаций, которые способны им помочь. Женщины, которые просят деньги в метро, вероятно, не обращаются за социальной поддержкой осознанно и вдобавок подвергают опасности своих детей. Кроме этого я не подаю военным, выступающим на улицах, если при этом они не инвалиды. Считаю, что такие люди поступают недостойно».