Ольга Эдельман кандидат исторических наук, ведущий специалист Государственного архива РФ
1. О любимом декабристе Льва Толстого
С.Г. Волконский. Записки. Иркутск, 1991
Интересные и искренние записки Сергея Волконского. Юность, учеба, взросление, участие в войнах, вступление в тайное общество, арест. Про ссылку декабрист написать не успел. Про войны и кавалергардские похождения рассказано больше и подробнее, чем про тайное общество. Но именно вступление в него Волконский называл главным событием своей жизни, придавшим ей настоящий смысл. Отпрыск одной из знатнейших фамилий России, богатый баловень, шалопай, он превратился сначала в отважного и дельного офицера, потом в политического заговорщика и изгнанника и до конца дней сохранил дружеские чувства к старому боевому товарищу — шефу жандармов А.Х. Бенкендорфу. В ссылке с ним случилась еще одна метаморфоза: князь опростился, увлекся сельским хозяйством, полюбил болтать с мужиками на базаре. Не зря Л.Н. Толстой, обдумывая роман о декабристах, вылившийся потом в «Войну и мир», прототипом главного героя видел Волконского.
2. Мемуары братьев-декабристов
Воспоминания Бестужевых, М.–Л., 1951
Ставшее классическим издание мемуарного наследия братьев Бестужевых. Эту книгу подготовил крупный ученый М.К. Азадовский. Недавно ее переиздали. Николай, Александр, Михаил и Петр Бестужевы — все они оказались причастны к Северному обществу, дружили с Рылеевым, и если бы не они, восстания на Сенатской площади могло бы не быть. Трое старших братьев занимались литературой, Александр в ссылке стал известным беллетристом под псевдонимом Марлинский. Пером Бестужевы владели отменно, и их записки читаются как роман.
3. В ссылку из-за книги
М.С. Лунин. Письма из Сибири. М. 1987
Самое академически выверенное издание из лунинского наследия, с обстоятельными сопроводительными статьями. Ядро книги — письма декабриста к сестре и несколько его статей, написанных в сибирской ссылке. Однако это никоим образом не родственная переписка. Это облаченные в эпистолярную форму политические тексты, памфлеты, иногда поэтические зарисовки — такое сейчас называют «эссе». Плюс статьи об истории движения декабристов и критический, ироничный разбор приговора декабристам как неправосудного и несообразного со здравым смыслом. Плюс записная книжка декабриста, в которой много его размышлений о религии. В Сибири, а может быть, и раньше Лунин стал глубоко верующим человеком, причем перешел в католичество. «Письма из Сибири» и статьи об истории декабризма стоили автору повторной ссылки — из Сибири в еще худшую Сибирь, на Акатуйский рудник, где он вскоре умер. По его собственному выражению, «в России два проводника — язык до Киева, а перо до Шлиссельбурга».
4. Парадоксальная биография
Н.Я. Эйдельман. Лунин. М.,1971 (Первое изд. ЖЗЛ)
Натан Яковлевич Эйдельман был серьезным исследователем и великолепным рассказчиком. Прошлое в его изложении красочное, удивительное, персонажи живые и колоритные. Для него главное в декабристах — драма мысли и нравственного выбора. Это Эйдельман придумал про «подвиг ожидания и подвиг нетерпения».
Михаил Лунин не входил в число ведущих членов тайных обществ, но был ярким человеком, блестящим кавалергардом, героем наполеоновских войн, дерзким насмешником, притом оригинальным, глубоким и смелым мыслителем. И биография у него небанальная, драматичная, не лишенная авантюрности. С легкой руки Эйдельмана Лунин сделался одним из самых известных декабристов. В 70–80-е годы прошлого века эта книга была чрезвычайно востребована антисоветски настроенной интеллигенцией — настолько много болезненных и актуальных размышлений о личности, противостоящей власти, вложил в нее автор.
5. Лучшая книга о декабристе Пестеле
С.Н. Чернов. Павел Пестель: Избранные статьи по истории декабризма. СПб., 2004
Крупный исследователь декабризма С.Н. Чернов умер во время блокады Ленинграда. Его главная статья объемом с небольшую книгу о Павле Пестеле, руководителе Южного общества декабристов, более полувека оставалась неизданной: противоречила утвердившемуся в советской исторической науке взгляду на вождя декабристов. Книга Чернова — это, пожалуй, лучшее, что на сегодняшний день написано о Пестеле. Автор был человеком своего времени, что конечно же сказывается: некоторые его выводы сейчас кажутся спорными, другие — зная, как писали в 1930-е годы, — удивляют тонкой проницательностью. Тем более интересно читать такую книгу, потому что она отражает две эпохи разом и заставляет задуматься о том, как каждое поколение по-своему прочитывает прошлое и задает ему разные вопросы.
