— Вы в Москве уже во второй раз. Заметили какие-нибудь перемены в городском облике?
— Честно говоря, я видел не так-то много. По дороге из аэропорта успел заметить, что стало больше зданий, каких-то торговых центров. Когда я приезжал в Москву в прошлый раз, а это было полтора года назад, в разгаре была дискуссия о планах развития «Большой Москвы». Кажется, их так и не осуществили?
— Наоборот, этим летом к Москве присоединили новые территории, а население страницы увеличилось на 230 тыс. человек. По-вашему, экспансия городов-мегаполисов продолжится в будущем?
— Я уверен, что большие города продолжат расти. И я считаю, что это хорошо — ведь они дают больше шансов для развития экономики, образовательной индустрии, да и много других важных для человека социальных аспектов. Другой вопрос, как именно будут расти мегаполисы — вширь или ввысь. Сейчас в Евросоюзе разрабатывают градостроительные проекты будущего, которые позволят городам расти и развиваться компактно, при этом сохраняя все существующие преимущества.
— Но ведь есть много теорий, согласно которым в будущем большинство людей будут жить не в самих городах, а в пригородных поселках.
— Это зависит от того, как будут развиваться технологии. Если у нас появятся летающие машины, то это произойдет. И вместо пробок на дорогах будут пробки в воздухе (смеется). Только пока таких машин нет, и думаю, что в ближайшие 40-50 лет они не появятся. Хотя мы как-то разрабатывали макет гибрида автомобиля и вертолета.
Вообще, для того, чтобы построить музей, театр или стадион, нужна довольно высокая плотность заселения. Не будешь же строить такие объекты в маленьком поселке с несколькими сотнями жителей. Прежде всего, люди хотят жить в уютной, дружественной и безопасной среде. Я думаю, надо не пытаться переселить людей в поселки где-то далеко за чертой города, а организовать удобные для территории внутри самого города. Совместить плотность населения с приватностью и уютом деревушки. В конечном итоге это самый выигрышный вариант, думаю, что будущее за ним.
— Как же это совместить?
— Моя задумка — так называемые пористые (или сквозные) высотки, сейчас я как раз занимаюсь моделированием подобных зданий. Это не унылые прямоугольные башни небоскребов, а сложные по форме разноуровневые здания. На огромных балконах этих высоток (застекленных или открытых — в зависимости от климата) можно будет разбивать сады. Но для того, чтобы строить такие дома, нужны строительные материалы нового поколения — более прочные чем те, что существуют на данный момент.
Общаясь с людьми, узнаешь, что важно для них, а желания людей — это движущая сила архитектуры и архитектурных исследований
— Это очень дорого?
— Да это стоит больше обычного, но экспансивный рост, обустройство инфраструктуры и дорог в конечном итоге обходится гораздо дороже.
— Снизит ли развитие строительных технологий цену на недвижимость в будущем?
— Сложный вопрос. Какое здание мы бы не строили — везде пытаемся снизить его стоимость, это одна из задач урбаниста. Для снижения конечной стоимости нужно искать более дешевые строительные материалы, оптимизировать процесс строительства, избегать коррумпированности и сотрудничества с предприятиями-монополистами. К примеру, во Франции всего два бетонных завода. Понятно, что они диктуют самые выгодные для себя цены. Для того чтоб снизить стоимость недвижимости, необходимо принимать целый комплекс мер — это все вопрос планирования. Вряд ли в будущем появится какая-то волшебная технология, которая резко удешевит строительство. Что касается моего личного подхода, я предпочитаю ждать, пока заказчик выделит нормальный бюджет, который позволит сделать здание не только функциональным, но и красивым.
Мир должен быть любопытным и не повторять того, что уже было сделано, не копировать бездумно
Возьмем любое современное отстойное здание (кстати, кажется в Москве их довольно много) —увеличить бы его бюджет всего на 10 процентов и потратить бы эти деньги на то, что сделать его эстетически привлекательным — поверьте, облик городов стал бы быстро меняться к лучшему. Важно доносить эту мысль до чиновников.
— Вы участвуете в глобальном проекте по преобразованию Парижа Grand Paris. Что вам удалось достичь за прошедшие несколько лет?
— Желая превратить Париж в ультрасовременный мегаполис, где не было бы огромного смыслового разрыва между центром и пригородом, бывший президент Франции Николя Саркози нанял нескольких известных и зарекомендовавших себя архитекторов и урбанистов. Я начал сотрудничать с проектом около трех лет назад. В их задачу входило проанализировать городское пространство и выступить с предложениями о том, как сделать его суперсовременным и удобным. Мне кажется, проект Большой Москвы отчасти базировался на проекте Гранд Пари.
Мы сумели донести до правительства, что метрополитен должен расширяться. Было принято решение проложить новые линии, пересекающиеся с некоторыми из существующих конечных станций (решение было принято не совсем в том виде, в каком я хотел, но тем не менее). В городе появилось больше солнечных панелей. Мы сумели сделать так, что все главы парижских управ начали сотрудничать и совещаться, вместе обсуждать инфраструктуру города. Это уже достижение, на это ушло три года.
Второе большое достижение — то, что новый президент Франса Олланд продолжил с нами сотрудничать. Мы разработали новую программу по развитию общественных площадок в Париже — будет больше лужаек и скверов, сейчас мы всерьез стали обсуждать зонирование города — надо понять, в каких местах можно строить высотки, а где нет.
Самое трудное в работе по программе Grand Paris — это приходить к единству во взглядах, находить решение, которое устраивало бы и чиновников, и архитекторов. Единство — вот одно из лучших и самых красивых слов во всех культурах и я зыках.
— Что произойдет с архитектурой в следующие 20 лет?
— Я думаю, что большинство инноваций, над которыми мир работает сейчас, будут совершенствоваться и внедряться в производство в течение даже не двадцати, а ближайших тридцати-сорока лет. Все больше и больше внимания будет уделяться озеленению, энергоэффективности — в ход войдет большее число солнечных панелей.
Несомненно, изменятся и наши средства передвижения. Я ведь уже упоминал о летающих машинах и пробках в небе. Вслед за средствами передвижения изменятся и улицы (если они вообще останутся), это повлечет за собой изменения фасадов домов — станет тише, не надо будет делать такие громоздкие окна.
Сейчас мы работаем над разработкой нового строительного материала, который сможет адаптироваться к изменяющимся условиям — он будет прочнее, но при этом тоньше. Если мы сможем осуществить наши задумки и разработать этот материал, он значительно изменит облик домов будущего.
— Ваши здания очень футуристичные. Какие проекты у вас сейчас в работе?
— Только что закончил проект здания библиотеки в Роттердаме, оно будет выглядеть как гора книг — каждому, кто видит эту гору, захочется «проглотить» книжку, это здание выглядит просто как монументальная реклама чтения. Через две недели мы открываем стеклянную ферму в южной части Нидерландов, своего рода пятник всем фермам. Еще работаю над вертикальными деревнями в Тайпее — пока для них разработали три проекта, строительство скоро начнется.
Что касается планов — работа по их осуществлению займет 6-10 лет. Есть одна штука, которая вам наверняка понравится — нам был выделен обветшалый жилой район площадью 60 гектаров. Мы изменим полностью это место — жилые дома останутся, но по совместительству каждый дом будет и ботаническим садом, где будет расти один вид цветов — азалии, розы, все что угодно.
— А как изменятся в будущем дома людей?
— О, они будут сильно отличаться один от другого — унифицированности не будет, все будет очень персонализировано. У людей появится больше возможностей обустроить свое жилище согласно своим потребностям и вкусам. И это хорошо — чем больше разнообразия, тем лучше, я сторонник этого принципа. Я конечно оптимист, у многих коллег и людей сценарии гораздо более пессимистичные. Я считаю, что мир движется к чему-то лучшему и светлому, в людях растет желание перемен к лучшему.
— Расскажите о ваших источниках вдохновения?
— Общение с людьми. Общаясь с людьми, узнаешь, что важно для них, а желания людей — это движущая сила архитектуры и архитектурных исследований. Для меня важно встречаться с максимальным количеством людей. Я не хочу быть интровертом — это не помогает в работе, я не монах-затворник. Многие коллеги-архитекторы веду себя так, но это не моя стезя, затворничество не в моем характере.
Кроме того, любой дом — это возможность сказать что-то миру, сделать это во весь голос. Донести свою мысль так, чтоб тебя поняли не только искушенные архитекторы, но вообще все люди. Я ненавижу элитарную архитектуру, я — за поп-архитектуру, которая говорит ясным и понятным для всех людей языком.
— Какой месседж несет ваше творчество?
— Я говорю, что необходимо как можно больше креативности, изобретательности. Мир должен быть любопытным и не повторять того, что уже было сделано, не копировать бездумно. Будьте творческими, очень ответственными и будьте очень ясными и четкими в своем творчестве.