— Ну, дайте пройти. Встали тут со своим Навальным, — в толпу журналистов и сторонников оппозиционера вклиниваются встречающие. Они пытаются прорваться к приближающемуся поезду. Но за податливым кордоном из журналистов и сторонников стоит неподатливая цепь омоновцев. Они выстроились плотным строем от перрона к парковке около Ярославского вокзала.
— Да у меня мама престарелая с сумками. Она даже из поезда не выйдет. Че мне ее потом в отстойнике выгружать? — возмущается молодой человек. Но наталкивается на стену из полицейских. Там и остается.
Встречать Алексея Навального на Ярославский вокзал приехали несколько сотен его сторонников. Номер платформы нигде не объявлялся, но все выстроились почему-то у выхода с четвертого пути. Толпа плотная: с камерами, в агитационных футболках, со стикерами и листовками. В руках у некоторых девушек — цветы. Они лезут вперед — хотят подарить белые розы и хризантемы своему политическому кумиру.
В толпе появляется полицейский полковник с мегафоном. Он объявляет о том, что на вокзале обнаружена бесхозная сумка и всем собравшимся следует покинуть территорию. Собравшиеся не верят и уходить отказываются: «Ага, отлично придумали!» Впрочем, позже в новостных лентах пройдут сообщения, что сумка на самом деле была, но ничего взрывоопасного в ней не нашли.
Речь с платформы
— Уважаемые встречающие, скорый поезд №31 сообщением Киров-Москва прибыл на четвертый путь, — наконец объявляет диктор. Толпа аплодирует. ОМОН напрягается и смыкает цепь. Из поезда выходят первые пассажиры. Они идут с чемоданами на колесиках сквозь плотный коридор полицейских, над головами которых торчат фото- и видеокамеры. «На-ва-ль-ный, На-ва-ль-ный», — кричит толпа. Некоторые пассажиры улыбаются, но большинство, похоже, не понимает, в чем дело. «Ребята, это мы вам хлопаем. Мы вас пришли встречать», — шутят сторонники оппозиционера. «Пу-скай, пу-скай», — это они уже полицейским. Не пускают. Появляется Навальный. «Держите крепче», — предупреждают сторонники полицейских. В толпе становится действительно очень тесно. «Дайте проход господину Навальному», — просят полицейские.
Из толпы, окружившей оппозиционера, выбирается девушка. «Ура-ура! Вручила. Смотри», – показывает она подруге на смартфоне фотографию. Она только что подарила Навальному белую розу и сделала с ним лук. «Правда, уколола его розой», – немного расстроенно добавляет она.
— Че там? — смотрят на надвигающуюся людскую массу таксисты на парковке.
— Да там приехал, этот, как его, Ленин. В мэры который идет.
Подобные аналогии действительно напрашиваются. Навальный останавливается на самом верху лестницы, спускающей с перрона. Она широкая, с полтора метра высотой. Конечно, не броневик, но для заявлений вполне подойдет. Все умолкают.
— Ребята, это как раз тот случай, когда вы пришли сказать спасибо мне. А мне кажется, что надо сказать спасибо вам. Спасибо, — говорит Навальный в маленький мегафон. Ему аплодируют. — Если бы не вы, ни Офицеров, ни я не стояли бы на этом месте ближайшие пять лет. Мы разрушили и уничтожили важнейшую привилегию, которую пытается взять на себе Кремль. Его якобы право взять под стражу любого в здании суда. Вы сделали так, что эти люди были отпущены на следующий день. Спасибо.
Снова все хлопают.
— Мы огромная мощная сила, и я рад, что мы начинаем себя осознавать этой силой. Я рад вашему участию, – говорит Навальный и поясняет свою мысль. — Если бы мне два дня назад кто-то сказал: «Успокойся, через два дня ты будешь на Ярославском вокзале», я бы в это не поверил никогда. Я ни на секунду не сомневался, что мы победим, и что меня выпустят раньше. Но я не верил, что это произойдет через два дня. Я хочу извиниться, что я не верил в вас так сильно. Спасибо.
Все вокруг скандируют его имя.
Выступил и Петр Офицеров: «Огромное вам спасибо. Большое спасибо. Я рад, что я могу называть себя россиянином, потому что это значит, что я такой же, как и вы». Алексей Навальный перехватывает у него мегафон, смотрит на него и говорит: «Я смотрю на него. В зале суда у него руки дрожали. А здесь не дрожат. Потому что в зале суда силы нет. А здесь сила. Здесь власть. Мы здесь власть». Сторонники ему вторят: «Мы здесь власть». Полицейские заметно дергаются – собрание на вокзале грозит превратиться в несогласованный митинг.
— Мы мешаем пассажирам, – замечает Навальный, – последнее, что я хочу сказать. Перед нами большая и тяжелая избирательная компания. Все мы будем работать. Это только начало. У нас идет дело по Болотной, сидит Алехина и Толоконникова. Мы будем работать. Спасибо всем еще раз. Мы идем на выборы, мы победим.
Сторонники снова начинают скандировать, на этот раз: «Навальный – наш мэр». Пользователи Твиттера потом будут шутить, что на Ярославском вокзале Алексей вступил в должность мэра.
Договорив, Алексей сходит вниз с лестницы-«броневика» и продирается сквозь толпу к машине. Вопросы журналистов игнорирует, перекидывается словами только со сторонниками. Наконец, добирается до машины и уезжает.
Двое на стреме
— Кис-кис. Куда он делся? Никто не видел? — по штабу Навального в то же утро, но час спустя ходит женщина. Она ищет кота. Наконец, Биня находится. «Убежал за птичками», – говорит женщина.
Биня – это штабной агитационный кот. На нем шлейка, два браслета «За Навального» и белая ленточка. Алексей обещал приехал в штаб утром, сразу после поезда. Здесь он должен был провести первые совещания после почти недельного отсутствия в Москве. После сегодняшних консультаций в штабе должен был появиться новый план действий на выборах мэра Москвы. В штабе оживленно. Навального ждут соратники и журналисты.
— А когда он будет? — пытают вопросами журналисты сотрудников штаба. Те лишь пожимают плечами. Наконец, одна из них не выдерживает и начинает всех строить: «Так, послушайте все. Это важно. Все, кто сидит без дела – подходите, у нас дел много. Кубы, листовки. Подходим и записываемся. Остальные – покиньте штаб».
Проходит еще полтора часа. Атмосфера становится совсем напряженной – в штабе очень много людей, с улицы стараются никого не пускать. Журналистов оттеснили ко входу. Подъезжает черный джип. Внутри четверо. Водитель и трое пассажиров. Среди них — Навальный. Он выходит из машины, бежит мимо журналистов, заходит в штаб, вход тут же перегораживает охранник. У его ног спит кот Биня.
— Ребят, ну честно, не знаем, когда он выйдет к прессе. Нет, не пустим внутрь. Простите, что так, – извиняются вышедшие к возмущенным журналистам сотрудники штаба и отсылают к пресс-секретарю. Телефон Анны Ведуты не отвечает.
Если посмотреть с улицы, видно, что в штабе все по-прежнему. На стенах все те же креативные лозунги: «Мойте за собой посуду. Так победим». Сотрудники как ошпаренные бегают от стола к столу, повсюду яркие наклейки с символикой кандидата, сидят ожидающие заданий молодые волонтеры. И никакой прессы. Прозрачная гражданско-активистская история Навального, похоже, подошла к концу. Начинается закрытая политическая. Правда, стерегут от посторонних глаз ее пока только двое. Охранник и кот Биня.