Города выбирают жителей
— Что такое «умный город»? Как это надо понимать?
— «Умный город» — это итог усилий всех людей, которые занимаются городским развитием. Я думаю, что английский термин smart cities значительно лучше, чем его русский перевод «умные города», потому что в понятие smart входит не только то, что мы слышим в русском слове «умный», но также релевантность и компактность предложенных решений, измерение эффективности. Smart — это когда мы достигаем результата, не используя лишних ресурсов. Это то, чего не хватает нашим городам.
— Каким принципам должен соответствовать «умный город»?
— Есть не мною придуманная традиционная триада, которая звучит так: urban strategy («городская стратегия»), urban planning («городское планирование»), urban design («городской дизайн»). Стратегия — это верхний уровень, понимание того, на какую аудиторию мы работаем, а на какую нет.
Булат Столяров генеральный директор консалтинговой компании IRP Group
Когда города вступили в конкуренцию между собой за три вида основных ресурсов — жителей, инвестиции, туристов, то на следующем этапе встал вопрос: каким должен быть стратегический маркетинг города, какие именно инвесторы, жители, туристы нам нужны? Стратегия устойчивого развития жестко диктует набор тех действий, которые нужны, чтобы сыграть именно на свою аудиторию и не попасть случайно в аудиторию ненужную.
Очевидно, что Берлин ориентируется на одних людей, Лондон — на других, Сингапур — на третьих. Лондон, к примеру, пытается удовлетворить мировую финансовую, управленческую элиту, поэтому все, что связано с ним, имеет элитарный запредельный ценник.
Берлин говорит: мы пытаемся продать такого же качества городскую среду, как в Лондоне, но за существенно более низкую цену, поэтому работаем на арт-элиту, более молодую аудиторию, андеграунд, начинающих художников, семьи из креативного класса.
А Сингапур говорит: я буду для азиатского мира тем же самым, чем является Лондон для мира евроатлантического. Я буду сочетать в себе Лондон и Швейцарию, то есть стану бесконфликтным для всех азиатских цивилизаций местом, где они смогут сотрудничать.
— А у Москвы этой стратегии нет?
— Если мы говорим о формальностях, то надо посмотреть официальную стратегию, которую сделали Академия народного хозяйства и Владимир Мау. Но на самом деле там не написано ничего.
А реальная жизнь диктует сложную ситуацию, когда Москва, с одной стороны, является средоточием всех финансов большой нефтегазовой страны, и в этом смысле центром деловых интересов всего мира, связанных с этой большой нефтегазовой страной. Это формирует колоссальный поток больших, горячих и неквалифицированных денег, убивающих город трафиком, чудовищными темпами строительства, постоянным наплывом людей и экстенсивным ростом всего. А с другой стороны, публика, которая собралась в Москве, с каждым днем становится все более квалифицированным, а значит, недовольным и требовательным пользователем городских услуг, и городские власти находятся в постоянной борьбе между тем, что финансовый пресс разрушает столицу, и тем, что пользователь все менее доволен городом как услугой. Интуитивно некоторые деятельные части команды Собянина занимаются именно такой работой — пытаются удовлетворить рассерженного горожанина новым качеством городской услуги. Например, весь продукт, который делает блок Сергея Капкова, — про это. Но я не уверен, что все исповедуют такие же ценности.
Полигоны технологий и эффективное средневековье
— Как со стратегией связаны планирование и дизайн?
— Вот вы выбрали стратегию — для кого делать город. Далее это должно быть отражено в планировании — генплане, мастер-плане для всех градообразующих точек развития. А дизайн — это физические вещи: как должны выглядеть здания, мусорные баки, форма мусорщиков, такси, городские автобусы, навигация.
Связь между высокоуровневой стратегией «где мы находимся и куда нам надо попасть» и физическими решениями на уровне скамеек — вот это и есть «умный город». Если эта связь прерывается, то «умного города» не получается.
Если мы поставим в в зимнем автобусе без отопления Wi-Fi, то вряд ли это будет признаком «умного города», потому что им никто не сможет пользоваться: все будут сидеть в варежках
— То есть «умный город» — это не технологические штучки?
— Это и технологические штучки тоже. Но технологические штучки, существующие просто так, не имеют никакого смысла. Если мы поставим в северном городе в зимнем автобусе без отопления Wi-Fi, то вряд ли это будет признаком «умного города», потому что им никто не сможет пользоваться: все будут сидеть в варежках.
— Значит, «умный город» может быть без чудо-техники, хоть с конными повозками на улицах?
— Да, если это соответствует стратегии города и он с помощью конных повозок добивается своих результатов. Есть, например, процветающий край, который состоит из большого количества прекрасно связанных между собой «умных городов», — это Тоскана. Это регион, который находится в траектории потрясающе устойчивого развития. Но разве это полигон технологических инноваций? Он состоит из спящих в неге средневековых городов: Сиена, Лукка, Монтальчино, Монтепульчиано, Пиенца Вопрос — добивается ли Тоскана как конгломерат этих городов своих задач с точки зрения привлечения именно ее туристов, ее инвесторов и ее жителей? Насколько эффективна Тоскана на этих трех рынках? Абсолютно эффективна. А если бы они сделали ставку на внедряемые в городское пространство технологии, они скорее всего убили бы Тоскану. Но, с другой стороны, там, где запрос на городские технологии объективно есть, как в переполненной туристами Флоренции, там технологические инновации разумно представлены. Вам не надо стоять в очереди пять часов, чтобы попасть в Уфицци: билет с фиксированным временем посещения можно купить на сайте за месяц до поездки.
— А если все-таки говорить о мегаполисах, можете привести пример «умного города»?
— Ну этот канонический список известен: Лондон, Берлин, Сингапур, Сеул, Шанхай, Барселона, Нью-Йорк, далее везде... Каждому близко свое.
— Азиатские города, насколько я понимаю, — это как раз полигоны технологий.
— Да. Но почему это происходит? Где нужны высокие технологии? Они нужны там, где большое демографическое давление на единицу пространства. Мы восторгаемся, когда видим в Сеуле тач-панели в метро, с которых ты, пока едешь домой и ждешь поезд, можешь заказать продукты домой. Но это же происходит не от хорошей жизни. Это неслучайно появилось не в Цюрихе или Марбелье, а именно в Сеуле. Эта услуга там колоссально востребована, потому что так устроен город.
В этом смысле разговор про Москву как место для внедрения большого количества технологических инноваций справедлив. Поскольку Москва является магнитом для все новых и новых людей, она не сможет с этим справляться без большого внимания к миру технологических решений. Здесь на азиатский опыт нам надо смотреть. Но технологии — это уровень именно urban design. Без адекватности двух верхних уровней сами по себе технологические фишки не работают. Важен смарт-принцип, разумность на трех этажах.
На города, как и на любые другие объекты управления, надо смотреть скорее не глазами фантаста (хотя форсайты важны и интересны), а глазами крепкого хозяйственника
Эффективность в разных плоскостях
— Мне казалось, что «умные города» должны выглядеть как в научной фантастике.
— Я думаю, что на города, как и на любые другие объекты управления, надо смотреть скорее не глазами фантаста (хотя форсайты важны и интересны), а глазами крепкого хозяйственника. Или глазами эффективного хозяина или домохозяйки, которая на уровне своего семейного бюджета, своей кухни принимает не абстрактные, а очень конкретные решения.
Давайте посмотрим глазами эффективной домохозяйки на действительно фантастически выглядящий сегодня Сингапур, который является полигоном для внедрения, видимо, всех технологических инноваций, которые могут пригодиться для повышения эффективности городского пространства. Но они же к этому пришли неслучайно. Они говорят: мы хотим иметь во всех отраслях, которыми занимаемся, все самые квалифицированные деньги мира и самые качественные мозги мира. Следовательно, у нас будет постоянный демографический напор самых требовательных, самых искушенных представителей мировой элиты. Это означает, что у нас должен эффективно использоваться каждый сантиметр городского пространства. Вопрос: как мы можем этого достигнуть, если мы обладаем компактной и ограниченной по размеру территорией? Какие у нас есть варианты, кроме технологической интенсификации? Никаких. Вот так в Сингапуре добиваются своих целей.
Если же мы посмотрим глазами той же эффективной домохозяйки на поселок Сотогранде в Андалузии, на юге Испании, то эффективность города будет находиться совсем в другой плоскости. Его потребитель — бабушка-миллиардерша, которая выходит из своего дома, стоящего десятки миллионов долларов, садится в антикварный «Порше», едет в этом же городке в яхтенную марину, садится в свою яхту и идет в Ниццу поесть устриц. Что должно быть в таком городе? Сосны, океан и образцовое поле для гольфа.
В «умном городе» не существует никакой самоцели, все должно быть рационально.
Как еще описывают «умный город»
Сайт businessdictionary.com: «Умный город» — развитая урбанизированная территория, где за счет высокого уровня экономики, транспортной мобильности, заботы об окружающей среде, человеческих ресурсов и управляющего аппарата создаются условия для устойчивого экономического роста и высокого уровня жизни. Ключевыми факторами, обуславливающими успех «умного города», являются коммуникационно-информационные технологии, а также человеческий ресурс».
Обозреватель журнала Fast company Бойд Коен: «Определение «умный город» не имеет четких рамок. Некоторые люди предпочитают более узкое определение и называют «умными» те города, где информационные и коммуникационные технологии используются для того, чтобы предоставлять жителям различные услуги. Но я предпочитаю более широкое определение: «умные города» используют информационные и коммуникационные технологии для более эффективного ресурсопользования, что в конечном итоге позволяет экономить энергию, повышать уровень сервиса и стандарты жизни, а также снижать негативное влияние человека на окружающую среду — все благодаря инновациям и экологически чистой экономике».
О том, как Москва движется к «умному городу», и какой московский опыт изучает Париж, читайте в интервью руководителя столичного департамента информационных технологий Артема Ермолаева