«Обезьяний процесс»
Впервые об этом заговорили громко в 2006 году, когда петербургская школьница Маша Шрайбер вместе со своим отцом подала в суд на родную школу, требуя, чтобы дарвинизм и учение о том, что мир сотворен Богом в неизменном виде, преподавались бы как две альтернативные версии, и школьники могли выбирать, какой следовать. Иск Шрайберы проиграли, но это, похоже, только прибавило их идее популярности.
Казалось бы, ничего нового — за 80 лет до того в США проходил так называемый обезьяний процесс, правда, с другим результатом — там был приговорен к штрафу в 100 долл. учитель, осмелившийся на уроках рассказывать о теории Дарвина. С тех пор, однако, многое изменилось, и школьное преподавание во всем мире все же не ориентируется на буквальное прочтение первых глав библейской Книги Бытия.
Или не совсем так? То в Штатах, то в Европе, то где-нибудь еще постоянно возникают желающие изучать естественные науки по Библии, Корану или другим священным текстам — только их усилия не увенчиваются успехом. Вот и в России примерно то же самое происходит...
Видовое разнообразие до грехопадения и после
То же, да не совсем. У нас издается и переиздается учебник С.Ю. Вертьянова «Общая биология» для 10–11-х классов. Более того, по нему действительно преподают биологию в некоторых православных школах. На этот учебник написано немало разгромных рецензий. Грифа Министерства образования нет, но все равно ведь преподают.
Учебник начинается со следующего заявления: «Минувший атеистический век крайне пагубно отразился на развитии биологии, ряда естественных наук и самого человека. В угоду вседовлеющему материализму положения гипотезы эволюции возводились в догматы, противоречащие научным фактам. Господа Бога заменил в умах поколений «всемогущий» естественный отбор».
Способ, как творил Создатель, Что считал Он боле кстати —Знать не может председатель Комитета о печати
Ну а новый учебник, соответственно, все ставит на свои места, проповедуя креационизм: учение о сотворении мира и жизни в нем Богом, сразу в готовом виде. Он, в частности, рассказывает, что до грехопадения человека хищников в природе не существовало в принципе: «С тех пор как первый человек внес разлад и смерть в первозданный мир, одни животные стали хватать и поедать жертвы, а другие — прятаться и убегать». Стало быть, все хищники, включая вымерших динозавров, были созданы травоядными, вместе со всеми своими зубами и когтями, а равно и особенностями пищеварительного тракта, и лишь после изгнания Адама и Евы из рая стали охотиться на других животных.
Понятно, что здесь можно с ходу проститься со всякой логикой и всеми фактами сразу, но что обязывает автора делать такие заявления? Несколько фраз из Библии, например, из Послания к римлянам: «Грех вошел в мир, и грехом смерть». Казалось бы, это утверждение относится к области богословия, но ведь Библия священная книга, а священную книгу можно понимать только буквально, а стало быть, такое биологическое явление, как смерть, могло появиться исключительно в результате грехопадения.
К сожалению, автор не идет в своих рассуждениях до конца и не объясняет, а как вообще была устроена жизнь на нашей планете вплоть до грехопадения человека, если на ней никто и никогда не умирал, но при этом все живые существа строго исполняли заповедь «плодитесь и размножайтесь»? Как им хватило места на планете? И неужели вымершие виды исчезли тоже только после грехопадения?
Впрочем, можно порадоваться, что биология преподается только по Библии, а не по древним комментариям на нее. Так, святой Василий Великий некогда писал в 7-й беседе на Шестоднев: «Ехидна, самая лютая из пресмыкающихся, для брака сходится с морскою муреною и, свистом извещая о своем приближении, вызывает ее из глубин для супружеского объятия». Сей пример он приводил в назидание женам (муренам), которые должны сохранять союз даже с самыми негодными мужьями (ехиднами).
Следовательно, в таком учебнике надо было бы указать: во времена святых отцов так оно и было, пресмыкающиеся спаривались с рыбами и давали потомство, и лишь в недавние времена по грехам нашим все переменилось.
Видимо, в прежние века люди не стремились воспринимать библейские повествования в качестве учебника по всем наукам хотя бы просто потому, что этих самых наук в современном смысле слова просто не было на свете. Многие древние комментаторы считали, что райский сад вообще находился в некоем ином мире, что в тот мир, который нам знаком, Адам и Ева попали уже после грехопадения, изгнанные из рая, а стало быть, бессмысленно спрашивать, чем питались динозавры до Адама.
Казалось бы, чего проще — признать, что Библия говорит о Творце, а не о деталях творения, не о его технологиях, одной из которых и могла быть эволюция. Как еще в 1872 году А.К. Толстой писал по поводу жестоких споров, разгоревшихся вокруг цензурных запретов на дарвинизм:
Способ, как творил Создатель,
Что считал Он боле кстати —
Знать не может председатель
Комитета о печати.
Но как тогда, так и теперь есть немало людей, картина мира для которых может быть только плоской и одномерной. Или прав Дарвин и человек произошел от приматов, или права Библия и он сотворен Богом. С тем же успехом можно спорить: когда парень вздыхает о девушке, это любовь или гормоны? Как будто одно исключает другое.
Креационизм, как мы видим на примере учебника биологии, хочет выглядеть научным. Но именно выглядеть, а не быть, потому что научным методом он не станет пользоваться по определению. Научный метод требует проанализировать все доступные факты и найти для них наименее противоречивое и наиболее логичное объяснение. Он предполагает, что ни одна теория не объясняет всего, ни одна не завершает научного поиска в данном направлении (и современная биология очень далеко ушла от того же Дарвина, который практически ничего не знал о генетике).
Научный и наукообразный
Креационизм объясняет сразу всем, все и навсегда, и ответ дан еще до всякого анализа. Факты приводятся лишь те, которые легко вписать в заранее заданную теорию, и никаким поправкам и уточнениями она в принципе не подлежит. Это, конечно, совсем не наука, и со стороны креационистов было бы честно сказать: мы выбираем догматы веры, как мы их поняли, и отрицаем всякое научное знание, которое им противоречит.
Да в том-то и дело, что не всякое. Мало кто осмелится сегодня отрицать шарообразность Земли и ее вращение вокруг Солнца, но ведь в Библии, как и в любом древнем тексте, ничего этого нет: у Земли есть концы, она покоится на неких основаниях, она накрыта небесным сводом, и Солнце движется над ней. Прочитаешь это буквально — и ты должен будешь отрицать систему Коперника как злую ересь, что некогда и в самом деле происходило. Последовательные креационисты ужасно непоследовательны: они упираются в буквальное прочтение священного текста только в отдельных пунктах; отрицая современную биологию и геологию, вполне соглашаются с физикой и химией и пользуются их достижениями, хотя ни в Библии, ни у отцов такого не найдешь.
Даже естественные науки не дают однозначных ответов на все интересующие нас вопросы — например, никто пока не может объяснить, что такое шаровые молнии и откуда они берутся
Так что выбор между эволюционизмом и креационизмом в школьном преподавании вовсе не есть выбор одного из двух мировоззрений с равными правами на существование. Это, по сути, выбор между научным подходом и подходом наукообразным, который подгоняет факты под заранее заданные модели.
Наша школа, как и в советские времена, предлагает ученику запомнить огромное количество фактов и теорий, большинство из которых ему никогда не пригодится, и ровно на ту же цель направлена тестовая система ЕГЭ. В самом деле очень удобно проверять знания, когда на каждый вопрос существует только один правильный ответ. Вот и в учебниках по гуманитарным наукам, прежде всего по истории, к тому же надо вернуться
Но в жизни так не бывает. Даже естественные науки не дают однозначных ответов на все интересующие нас вопросы — например, никто пока что не может объяснить, что такое шаровые молнии и откуда они берутся. А уж тем более не в состоянии эти науки дать ответы на вопросы мировоззренческие. И если говорить о реформе школьного образования, она должна заключаться не только в перераспределении нагрузки, но прежде всего в изменении подхода: детям стоит объяснить, что такое научный метод, каковы границы и способы его применения, на какие вопросы можно ответить с его помощью, а какие придется решать иначе. Пока что такой подход практикуют буквально единичные школы — например, в Москве это «Лицей на Донской» 1553, да и тот постоянно отбивается от попыток превратить его в обычную микрорайонную школу для рабочей окраины.
Нерассуждающий потребитель
Теорию эволюции нам в советские времена и в самом деле преподавали как догму, как доказательство отсутствия Бога, а ведь это просто одна из теорий, меняющаяся, противоречивая, не дающая ответов на все вопросы. Просто на данном этапе человеческой истории теорию более убедительную пока не придумали, но, вполне возможно, придумают, и будут смотреть на наивный дарвинизм так, как мы сейчас смотрим на рассуждения о браках ехидн с муренами. Что поделать, тогда люди многого не знали.
Архаичный способ восприятия мира, исключающий поиск и сомнения (а значит, и научный прогресс, и способность общества к самоорганизации), может основываться не только на текстах из Библии и Корана. С тем же успехом он может опираться на труды Маркса и Энгельса, как мы все прекрасно помним, или на пресловутое «британские ученые доказали» из бульварной прессы. А теперь, похоже, приказное единомыслие постараются ввести и в тех областях, где его и представить себе трудно, например в истории.
Самый удобный человек — это нерассуждающий потребитель. В наши дни главным объектом потребления стала информация, и значит, чтобы манипулировать людьми, нужно приучить их принимать ее некритично, целиком, без рассуждений. Креационизм — лишь одно из подобных течений, у него не больше различий с остальными (например, с атеизмом советского образца или с государственным патриотизмом), чем различий между разными сортами рекламируемого пива или стирального порошка. Задача образования не в том, чтобы научить детей всегда выбирать самый модный или самый качественный, а в том, чтобы научить их думать.