Люди к тебе потянутся

Bejart Ballet Lausanne хранит репертуар и показывает его в очень пристойном качестве. В Петербург на Мариинский фестиваль труппа привезла три сочинения мэтра — «Что рассказывает мне любовь», «Кантату 51» и «Болеро», дополнив программу маленьким балетом, сочиненным нынешним худруком компании Жилем Романом («Там, где птицы»).

«Что рассказывает мне любовь» — это 1974 год, золотая пора Бежара. Он уже проповедник (страсть двигать человечество к духовному прогрессу всегда была в нем сильна, а вот рекламируемые взгляды менялись сильно — и индуизм был, и маоизм), но еще ничуть не зануда (каковым станет на склоне лет, когда начнет посвящать спектакли борьбе со СПИДом). «Что рассказывает мне любовь» возник под впечатлением от Фридриха Ницше, и хореограф уверял, что сумел как-то пообщаться с давно ушедшим философом и тот благословил его на сочинение спектакля. Понятно, чем близок был Ницше Бежару (и чем он вообще может быть близок балетному человеку), — уважением к телу, утверждением, что неправы те, кто пренебрегает телесной оболочкой во имя абстрактного духа: оболочка порой бывает умнее. И Бежар на музыку Малера (четвертая, пятая и шестая части Третьей симфонии) выстраивает трактат во славу телесного — со щенячье-наивной радостью «ангелов» (кордебалет бежит детским хороводиком и в него встраивается проходящий через все три части спектакля герой) и мимолетной экскурсией в Камасутру. При этом никакой похотливой пошлости: балет скульптурен как резные изображения индийских храмов. А в финале появляется естественное следствие встречи мужчины и женщины — ребенок. Бежар как проповедник предлагал «правильную» модель жизни — беспечные танцы юности, нераздельность души и тела, возникновение ответственности за чадо. И делал это так музыкально, что потрясающая геометрия перестроений балета на сто процентов отвечала Малеру. А что сам проповеди не следовал, став одной из гей-икон, так это часто случается, не правда ли?

Второй привезенный спектакль — «Кантата 51» на музыку Иоганна Себастьяна Баха — еще более раннее сочинение, год 1966-й. Бежару 39 и великая слава уже полыхает всемирным пожаром, но до высшей точки ей еще далеко. Сюжет «Кантаты» — Благовещение, и действительно, при открытии занавеса на авансцене лежит девушка (Катерина Шалкина), у задника стоит вдохновенный Ангел (Масаеси Онуки). Он опекает ее, она склоняется под его рукой, принимая сообщение, — но вообще-то в спектакле явно имеется в виду не священная история. Речь идет об обещании нового балетмейстера, об ожидании человека (сына бога), что встряхнет старую вселенную и принесет в нее и мир, и меч (до сих пор войны балетоманов, любящих и не любящих Бежара, дадут фору столкновениям футбольных фанатов). Кто подразумевается под мессией — ну Бежар скромным никогда не был и имел на то право. Но вот что важно: весь балет выстроен в духе еще «старой» неоклассики. Почти нет той чуть искаженной волны, что станет (да к 1966 году уже стала!) фирменным знаком Бежара, той сдержанной чувственности и одновременно открытости па. И Ангел (выписывающий преклассичнейшие вращения в воздухе и не менее классические заноски), и Дева говорят на добежаровском языке. Очень простой и очень точный ход.

Жаль, что сочинение нынешнего худрука труппы Жиля Романа апеллирует скорее к «позднему» Бежару, когда в сочинениях мэтра фонограмма стала собираться из разодранных фрагментов разных авторов и столь же рваной стала хореография. Конечно, в этом нет ничего удивительного — танцовщики, что превращаются в балетмейстеров по служебной необходимости (на руках осталась труппа, нельзя жить только сочинениями мэтра, нужен и новый репертуар, но желательно не переворачивающий стиль театра; а где найти пристойного балетмейстера, согласного отказаться от собственной индивидуальности?), ориентируются на личный исполнительский опыт. Вот в фонограмме «Там, где птицы» и соединились фрагмент из прелюдии к опере Вагнера «Парсифаль» и сочинения группы Gorillaz, а в пластике простецкая дискотека и не слишком тщательно исполненная акробатика. В период, когда Роман вышел на первые роли в бежаровском балете, хореограф решил быть ближе к людям и понятнее, и в осуществление своей идеи вложил всю присущую ему страсть. В первой производной Романа эта понятность стала сильно похожа на примитивность. Меж тем самый простой и самый лучший балет Бежара (сделанный задолго до решения стать проще) — «Болеро», что на гастролях поставили в финал вечера, примитивным назвать нельзя никак. Ритуальные танцы одиночки на красном столе (когда-то этот монолог исполняли и Хорхе Донн, и Майя Плисецкая), вокруг которого ходит толпа мужиков с голодными глазами, в первый петербургский вечер исполняла Элизабет Рос — и эта не самая юная уже, будто из одних сухожилий состоящая прима без всяких пережимов сумела воспроизвести величие и вечную молодость сочинения Мориса Бежара.

Гастроли этого театра — удовольствие дорогое и сложное, и в организации приезда Bejart Ballet Lausanne Мариинскому театру помогли компании Logitech и «Фаворит»; швейцарское консульство специально благодарит их в программке. Перевал феста пройден, но «Мариинский XII» еще не завершен: следующими спектаклями станут сегодняшний гала-концерт в честь педагога Геннадия Селюцкого (он преподает в Мариинке 55 лет), вечер Дианы Вишневой (завтра), «Анна Каренина» с Ульяной Лопаткиной (в субботу) и грандиозный гала-концерт закрытия фестиваля (в воскресенье).