Экспозиционер седьмой выставки номинантов Премии Кандинского — доктор философии, независимый куратор, критик и эксперт в области искусства новых технологий Антонио Джеуза. Из 372 поступивших в этом году заявок международное жюри и экспертный совет отобрали 37 работ. 20 представлено в номинации «Проект года» и 17 — в номинации «Молодой художник. Проект года». Выставка разделена на четыре тематические зоны, которые охватывают все пространство «Ударника». В разделе «Реальность как документ» все объекты связаны с сегодняшним днем. В секции «Пространство памяти и сна» сосредоточены произведения, в которых художники рефлексируют над своими воспоминаниями, снами и страхами. В пространстве кинозала на втором этаже расположены крупноформатные инсталляции («Больше, чем жизнь»). На балконе в разделе «О кино и не только» работы посвящены кино как форме искусства.
Тематически в работах художников можно выделить четыре крупных блока. Это политика (например, «Комфортный протест» Лены Артеменко, «Без названия. Помятай про газ» Владислава Мамышева-Монро, «Позиции» Евгения Гранильщикова); социальные проблемы (Fascinans & Tremendum Айдан Салаховой, «Упражнение» Анны Желудь, «Кинотеатр для мигрантов» Таисии Круговых, «Взрывоопасная тихая жизнь» Валерия Мельникова, «Метрополис» Владимира Селезнева, «Times New Roman. Эпизод 3: Москва» Тимофея Парщикова); история и время (Letter F группы Recycle, «Самодельная Россия» Владимира Архипова, «Бегство» Евгения Гранильщикова, «Вооруженные мечтой» Ирины Кориной, «Быстрее! Выше! Сильнее! Коммодификация» Марии Агуреевой, «Без названия» Ирины Наховой); экзистенциальные проблемы («Каварга. Конец света. 21.12» Дмитрия Каварги, «Исподнее» Лизы Морозовой, «Друзьям. До востребования» Николая Наседкина, «2-я стадия» Яны Сметаниной).
Впрочем, деление достаточно условное — разумеется, каждый художник работает на пересечении смыслов и тем, которые всяким зрителем считываются или не считываются индивидуально. Да и сам контекст групповой выставки — это всегда диалог, взаимные пересечения и переклички, из которых и складывается картина сегодняшнего общества.
Работа «Комфортный протест» Лены Артеменко не только изобретательна и злободневна, но и иронична по отношению к современной действительности — моде на митинги в частности. Она состоит из объекта и видеоролика — рекламы, объясняющей, как им пользоваться. У каждого оппозиционера должно быть многофункциональное устройство — объясняют зрителям в ролике. Ведь его легко превратить и в складной стул, который поможет во время длительных митингов, и в многоразовый транспарант — на пластиковой доске очень легко написать новый лозунг. В нем есть все, что понадобится протестанту: балаклава, зонтик, аптечка, фломастеры.
Владимир Селезнев в проекте «Метрополис» размышляет о социальном неравенстве в современной России. Он сравнивает сложившуюся ситуацию с той, которая была показана в фильме Фрица Ланга «Метрополис». В этой антиутопии город будущего разделен на две части: верхний Рай, где роскошно живут богатые, и подземный Ад, где обитают рабочие. Инсталляция Владимира Селезнева состоит из двух частей, но деление в ней — не пространственное, а световое. В комнате разбросаны коробки и бутылки, как будто оставшиеся после многолюдного застолья. Проходит полминуты, свет выключается, и раскрашенный флуоресцентными красками мусор превращается в ночной пейзаж фантастической красоты, увиденный словно через иллюминатор самолета.
Анна Желудь в проекте «Упражнение» обращается к проблеме насилия в семье. В инсталляции сочетаются бесстрастная геометрическая абстракция из каркаса и фотографии самой Анны в кровоподтеках и ссадинах, которые символизируют не только домашний садизм, но и непонимание публикой художника. На этом диссонансе между спокойным художественным языком первой части инсталляции и отчаянием второй и построена работа Желудь. Это еще и метафора отсутствия адекватного языка описания мира современными художниками. Третья часть «Упражнений» — длинные письма в конвертах, написанные Анной для зрителей выставки.
В попытке понять настоящее художники нередко оглядываются на советское прошлое и его мифологию — возникают довольно занятные параллели. В провокационной инсталляции «Быстрее! Выше! Сильнее! Коммодификация» Мария Агуреева обращает внимание на сексуальный подтекст, заложенный в спортивных соревнованиях, в том числе и в Советском Союзе. Агуреева нарисовала на обнаженных телах своих моделей характерную спортивную одежду и сфотографировала их. Чтобы усилить мотив интимности, она перенесла эти фотографии на керамическую плитку. С сегодняшним днем инсталляцию связывают разговоры из душевых фитнес-клубов, которые можно послушать, надев наушники. Третья часть работы — советские кубки.
Ирина Нахова в трехчастной инсталляции «Без названия» обращается к болезненным, трагическим страницам советского прошлого и их восприятию в современности. В основе ее объектов — фотографии и документы из архивов собственной семьи начиная с 1920-х годов. Главный принцип — на всех фотографиях зачеркнуты лица людей. А в объекте «Руководящий состав» они закрыты объемными красными мешками. Нахова задается вопросом: «Что происходит со страной, почему люди вымараны из истории и забыты и как люди могут быть настолько бездушны, что живут без памяти и истины?»
Дмитрия Каваргу больше интересует глобальная история человечества и судьба нашей цивилизации. В проекте «Каварга. Конец света. 21.12» он демонстрирует апокалиптические фантазии, источником которых стал его собственный сон. Работа продолжает идеи палеогеоморфологии, развиваемые Каваргой в проектах последних лет. Наука палеогеоморфология исследует рельефы земной поверхности, их происхождение и развитие. Художник же изучает своеобразные культурные «образцы породы», добытые из цивилизационной толщи. Инсталляция состоит из множества гипнотизирующих темно-серых сложносочиненных скульптур, стоящих на полу, усыпанном углем. На вершинах скульптур можно разглядеть одинокие маленькие человеческие фигурки. Каварга смотрит на людей как на часть природы, которая неотделима от земли и ее ресурсов.
Традиционно объектом исследования художника становятся «невыносимая легкость бытия» и черные дыры собственного внутреннего мира. Например, Лиза Морозова на видео, где задокументирован ее перформанс, ходит по битому стеклу и одновременно читает вслух свой дневник — приравнивая таким образом друг к другу эти процессы.
Выставку же в целом можно сравнить с работой археолога, который, осторожно снимая культурные слои и современности и прошлого, соединяет артефакты в постоянно меняющий очертания калейдоскоп.