Когда несколько лет назад у нас заговорили о появлении собственной молодой киноволны, причиной было даже не то, что в режиссуру пришло поколение 30-летних (Андрей Прошкин, Илья Хржановский, Хлебников, Попогребский, Сигарев, Волошин, Мизгирев, Вырыпаев и др.). Главное, что пришли люди иного мышления. Они явно ориентировались на опыт не советского, а мирового кино. Кроме того, их интересовало то, от чего создатели наших коммерческих поделок бегут как от чумы: живая реальность.
Надежда сменилась скепсисом. Вроде и фильмы достойные. Именно эти новые фильмы стали отбирать на зарубежные фестивали и даже регулярно награждать. Но многие ленты оказались чересчур частными, маргинальными. Новую волну стали обвинять в мелкотемье. Раздались голоса, и волны-то никакой по строгому счету не было. Тот же Борис Хлебников всего полгода назад выпустил сатиру на нравы московской богемы «Пока ночь не разлучит» — фильм-реплику и не более того. Но, оказывается, он параллельно делал другую, действительно большую картину с саркастическим названием «Долгая счастливая жизнь», позаивствованным из мрачной песни Егора Летова. Подобного яростного социального фильма в нашем современном кино не то, что давно, а никогда не было. Это фильм-удар. По эмоциональной силе он сопоставим разве что с «Охотой» Томаса Винтерберга, которая выйдет вскоре. В обоих случаях, сидя в зале, не просто сжимаешь кулаки от ощущения несправедливости, которая творится вокруг главного героя, а жаждешь ворваться в пространство экрана и начать бить морды.
Фильм дня
Разглашать сюжет не хотелось бы. Попробую написать аккуратно. «Долгая счастливая жизнь» — фильм о молодом горожанине (его играет фирменный актер Хлебникова Александр Яценко), который взял ссуду, арендовал землю, нанял работников — целую деревню — и попытался создать фермерское хозяйство. Ничего толком не вышло, работники оказались ленивыми, поэтому когда фермеру заявили в городской адмиистрации, что землю ему передали якобы с нарушением закона, он согласился ее отдать. Он понимал, что никакого нарушения закона не было, просто кто-то подмазал администрацию и перекупил его землю, но — согласился. Тем более, что ему и его работникам предложили компенсацию, а любовница — тоже из администрации — пообещала помочь с городской квартирой. Малый оказался не боец.
Но деревенские неожиданно встали в позу: мол ты-то уедешь, а что же с нами будет? Заверили, что готовы биться за ферму против полиции и приставов с оружием в руках. Под их давлением небоец, пусть и стесняясь, отказался от компенсации, не стал подписывать нужные властям бумаги – и в итоге рассорился с начальством вдрызг. В деревне он стал героем. Но пройдет всего-ничего, и деревенским станет жаль, что не взяли деньги, а теперь нужно еще и работать. Фермеру начнут говорить «лучше бы ты уехал». Начнут предавать его один за другим, а от стыда еще и возненавидят, вспомнят, что он чужак. А кто-то скажет, что коли он больно деловой, то еще небось и еврей. Но герой к этому времени уже упрется. И останется один на один с коррумпированной властью.
Хлебников говорит, что вдохновлялся знаменитым, награжденным «Оскарами» вестерном Фреда Циннеманна «Ровно в полдень» (1952 год). Я было решил, что он шутит. Ничего подобного. Да, сюжет совсем другой (шериф в одиночку против банды). Но из фильма Циннеманна взята тема, что люди горазды только языком трепать, а когда нужно проявить реальную взаимовыручку, прячутся в кусты и каждый за себя. Из фильма Циннемана перешел повторяющийся диалог: герою говорят, чтобы он уехал и заботился только о себе, а он отвечает: не могу. Наконец… Нет, это выдавать точно не буду. Финал «Долгой счастливой жизни» прямо-таки шокирующий. Впрочем, перекличка с фильмом «Ровно в полдень» есть и в нем.
Конечно, фильм Хлебникова не про отдельные недостатки на местах. Он — про страну, про людей, про систему. Реально новое российское кино. Причем сделанное со знанием ситуации. Финальные титры потрясают длинным перечнем фермеров из разных уголков страны, которые послужили фильму консультантами. Везде одно и то же.
Надежда дня
Вчера я написал, что «Долгая счастливая жизнь» может рассчитывать на берлинские призы – если, конечно, приглянется Вонгу Кар-ваю. Я это не просто так написал. Это фильм идеален для Берлинале – тут, как я уже говорил, ценят социальную заостренность и смелость. Но главное, ценят, когда кино демонстрирует детали реального незнакомого быта. Такой быт, как в фильме Хлебникова (его снимали в подлинной деревне в Мурманской области), в Берлине, пожалуй, еще не видели. В пользу «Долгой счастливой жизни» еще и то, что в Берлине знают и Хлебникова (тут показывали его «Сумасшедшую помощь»), и оператора фильма Павла Костомарова (у него «Серебряный медведь» за работу над картиной Алексея Попогребского «Как я провел этим летом»), и продюсеров Романа Борисевича и Александра Кушаева. Ведь фильм «Как я провел этим летом» тоже их детище, а он взял на Берлинале сразу три приза – еще два досталиь актерам Сергею Пускепалису и Григорию Добрыгину.
Фото дня
Но сменим тему, чтобы продолжить фоторепортаж о Берлинале. Фестиваль разбросан по всему городу, по гигантскому количеству залов, но его центр – Потсдамер Платц, выстроенная на месте бывшей Берлинской стены. Тут расположены и главный зал Berlinale Palast, и киномузей, и два отданных фестивалю мультплекса. Архитектура абсолютно всех сооружений на Потсдамер – ни на что не похожая, постмодернистская. Вот это, например, купол над площадью, где находится Sony Center, включающий в себя и один из мультиплексов.