В финале документальной ленты «Завтра», представленной в программе «Форум» 62-го Берлинского кинофестиваля, торжественно встает 65-метровый фаллос. Тот самый, полтора года назад изображенный арт-группой «Война» на Литейном мосту за 23 секунды. Он же лауреат премии «Инновация» и самая известная акция хулиганов-революционеров. Публика ликует. Но жирного восклицательного знака в конце не получается – и не только потому, что это явное нарушение хронологии (ведь Литейный мост был раньше акции «Дворцовый переворот», которой в основном и посвящен фильм).
Самые интересные в фильме – первые тридцать минут. Они рассказывают не об актуальном современном искусстве и не о радикальном протесте против сегодняшнего безобразия, а о группе молодых (хотя, в общем-то, не таких уж и молодых – кто-то из них уже успел стать родителями) людей, которые что-то ищут и что-то находят. В кадре горстка придурков ворует продукты по супермаркетам, а по ночам переворачивает легковушки. Полуторагодовалый Каспер Ненаглядный (так зовут сына активистов Натальи Сокол и Олега Воротникова) тоже при деле – помогает родителям отмазываться от магазинных охранников, а потом, насмотревшись на ночные эксперименты, вовсю ворочает стулья и игрушечную полицейскую машину. Ну, а самое интересное – в том, как на наших глазах бытовое хулиганство становится стратегией, которая одна только и оправдывает существование российского contemporary art. Оказывается, от кражи мороженой курицы до поддержки Бэнкси и мировой известности – один шаг. Если, конечно, сделать его в нужный момент и в правильном направлении.
По сути, в путинском безвременье, помноженном на всегдашнюю питерскую неприкаянность, «Война» нащупывает, ни много ни мало, образ и смысл своей жизни. И этот процесс, надо сказать, завораживает и заражает.
После премьеры фильма в Интернете появилось несколько крайне раздраженных откликов членов группы и близких им людей (см. здесь). Основная претензия, как я понял, заключается в том, что Грязев не отразил радикальный пафос группы и склепал соглашательскую документалку на потребу просвещенной публике. Честно говоря, от людей, нарисовавших член на Литейном мосту, хотелось ожидать чуть побольше душевной щедрости по отношению к талантливому режиссеру (его фильмы «Саня и Воробей» и «День шахтера» - едва ли не лучшее, что случилось в российской документалистике за последние три года). А издеваться над бэкграундом Грязева, пришедшим в кино из фигурного катания, это вообще как-то совсем ни к чему (см. здесь). Проблема с фильмом «Завтра» не в том, что трактовка неправильная, а в том, что она в принципе должна быть.
Режиссер мог рассказать несколько самых разных сюжетов – в том числе, абсолютно не комплиментарных по отношению к группе. Например, про то, как стратегия провокации эффективна в период безвременья и мгновенно устаревает в тот момент, когда на улицу выходят люди, не имеющие к современному искусству никакого отношения. Или про то, как трудно идти до конца, рискуя провести в тюрьме лучшие годы жизни. Или, наконец, про то, как родители-изуверы лишают ребенка детства – я серьезно, почему бы и нет?! Ну, или хотя бы про то, что красть в магазинах нехорошо. Так вот, проблема «Завтра» (кстати, на редкость неудачное название) как раз и заключается в том, что после многообещающего начала драматургия и монтажное решение фильма рассыпаются в прах. И ни одной мысли, кроме того, что Путин - плохой, а «Война», в общем - ничего, в фильме не обнаруживается. И потому финальный 65-метровый смотрится не победным восклицательным (как задумывалось), а недоуменным вопросительным знаком.
При этом как минимум в одном фильм Андрея Грязева оказался чрезвычайно успешным, а именно – в привлечении берлинской аудитории. Честно говоря, я уже не первый год наблюдаю в Берлине полупустые залы на премьерах российских картин. И это в городе, где очереди выстраиваются на фильмы из Непала, Йемена и Уругвая. Грязеву удалось исправить ситуацию: на его фильм публика выстраивалась в очереди. Причем потребовалось для этого совсем немного – снять фильм на интересную для Европы тему, в котором социальное содержание сочетается с эстетическими поисками, и сопроводить его грамотными английскими субтитрами.
Эта задача, надо сказать, оказалась не под силу создателям фильма «Конвой» (режиссер Алексей Мизгирев, продюсер Павел Лунгин), премьера которого прошла в берлинской «Панораме». Не будем углубляться в рассуждения о достоинствах и недостатках фильма – все равно они оказались недоступны аудитории, не владеющей русским языком. Английские субтитры превратили картину в посмешище всего фестиваля – рецензент Variety иронически назвал «бесценными» такие перлы, как «dunghole panic attack». Для незнакомых с языком Шекспира поясню, что перед нами отважная попытка буквального перевода русской идиомы «очко играет».
Вообще это очень по-нашему: потратить кучу времени и денег, растранжирить несколько месяцев (а то и лет) жизни не самых бездарных людей, чтобы в итоге приехать в Берлин и опозориться, потому что жалко было штуки баксов на хороший перевод. Жаба, так сказать, душила. Suffocating toad…