Павел Мунтян
Продюсер анимационного кино. В 2003 году разработал и запустил единственный в русскоязычном интернете проект, посвященный альтернативной и концептуальной анимации KOMS.ru. В 2007 году стал идейным руководителем и владельцем одного из старейших порталов о флеш-анимации Multikov.net. В 2008 году совместно с художником Владимиром Пономаревым основал студию Toonbox, которая сейчас является лидером рынка флеш-анимации в России. Культовый персонаж Мистер Фримен — детище Toonbox. Студия известна также своим детским популярным циклом «Куми-Куми». Сериал «Истории Ам-Няма», созданный для игры Cut the Rope, в 2012 году получил награду iKids как лучший анимационный сериал для веба.
— Почему вы решили сделать проект именно для дошкольников? Вы ощущаете, что подобных мультфильмов сейчас не хватает? На какой возраст прежде всего он ориентирован?
— У студии Toonbox хороший многолетний опыт в создании анимации для взрослой аудитории, начиная с рекламы и заканчивая Mr.Freeman. Два наших главных зрительских костяка — 14–17 и 25–35 лет. Еще мы сделали анимационный сериал для игры Cut the Rope (игра-головоломка для портативных платформ, разработанная российской компанией ZeptoLab. — «МН»). На американском кинорынке он получил награду как лучший анимационный сериал для возраста «6+». Это семейный контент, который мы тоже умеем делать.
«Котики, вперед!» — очень непростой проект. С маленькими детьми на российском рынке, да и вообще на любом другом, очень сложно взаимодействовать. Нужно попытаться сделать так, чтобы детям было интересно, чтобы продукт стал обучающим, чтобы он продавался в лицензиях, нравился зрителям по всему миру. Мы долго готовились к этому. На российском и международном рынках ощущается некоторый вакуум мультфильмов для малышей. Больше трех лет мы ездим на Каннский кинорынок, смотрим, что есть в мире для нашей аудитории — речь идет о детях от двух до пяти лет, дошкольниках. То, что существует для них в мире сейчас, как будто сделано по одному лекалу. Мы искали решение, которое позволило бы выйти на несколько иной уровень, привлечь внимание и выделиться из всей этой огромной линейки. Пытались найти форму персонажей, которая бы отличалась, уникальный цвет, ни на что не похожую концепцию. Много перелопатили у себя в голове, прежде чем создали хорошую графическую систему. Художественный руководитель студии Володя Пономарев долго вынашивал этих персонажей, консультировался со мной, нашими лицензионными партнерами, американскими друзьями и коллегами. В результате получились те герои, которых мы сейчас видим. Мы придумали сам скелет истории, а по сценариям нам помогают американцы. В России сценаристов почти нет, а тех, кто может писать для малышей, нет вообще. Например, «Смешарики» — отличный проект, но он все-таки не для дошкольников. Бренд, который себя в некотором роде уже изжил, — это «Лунтик»: снято очень много, около 400 эпизодов, а самое главное, что он вызывает массу вопросов у самой аудитории. Есть «Маша и Медведь», но это скорее сериал для семейного просмотра, а не только для малышей. И еще: на рынке очень мало брендов для маленьких детей, а их должно быть много, по крайней мере шесть-семь постоянно активных. Через восемь лет у любого бренда начинается спад. Это коснулось и «Масяни» (взрослый контент), и «Лунтика» (малышовый контент), и «Смешариков» (младший школьный возраст). Через восемь лет должны появляться новые бренды, замещающие старые. А ниша пустует, потому что в ней очень тяжело работать.
— В чем особенность «Котиков»?
— В «Котиках, вперед!» заложено очень много всего. Во-первых, у сериала сильная покупательская способность. Он простой в производстве, анимацию там невозможно испортить: персонажи подготовлены так специально. Плюс с ним просто сделать библиотеку. Он очень хорошо смотрится на принтах, в моделинге и т.д. Если мы все правильно рассчитали, то наша аудитория будет, во-первых, довольна самим продуктом и, во-вторых, готова с ним взаимодействовать за пределами мультфильма. Важно, что он нравится и мамам, и детям. Те фокус-группы, которые мы проводили, показывают, что наш мультфильм нужен своей целевой аудитории. Плюс у нас нет того, что было когда-то обязательным, — жесткой назидательной морали. Когда наши персонажи сталкиваются с какой-то проблемой, взрослые — мама и папа, помогая им в ее решении, не говорят: «Вот видите, вы были не правы! Нужно делать вот так и вот так!» В сериале совершенно иная концепция. Катя и Котя становятся участниками приключений, которые случаются тогда, когда наши герои достают из обыкновенной коробки игрушки, в результате чего комната превращается то в горы, то в море. Если Катя и Котя во время путешествия встречаются с трудностями, появляется взрослый (мистический странник, в роли которого на самом деле выступают переодетые мама или папа), который спрашивает у них: «А вы правильно все сделали?» Дальше персонажи, пытаясь ответить на этот вопрос, вспоминают, как развивалась ситуация, и в итоге понимают, что очень многое можно было сделать иначе, для чего вовремя требовалось лишь остановиться и хорошенько подумать. В этом и есть главная идея проекта: мы не навязываем каких-то решений, а предлагаем их искать и находить самим. Сериал нравится детям и родителям, его графическая составляющая конкурентоспособна; как представить бренд в товаре, мы хорошо себе представляем. Так что, я считаю, подготовка прошла на ура. Полтора года мы только готовились, и сейчас у нас в производстве находится несколько эпизодов. К июлю-августу следующего года мы сможем выйти на производство трех эпизодов в месяц. Это очень много. Пока планируем сделать первый сезон — 52 эпизода. Но если рынок захочет, значит, сделаем больше. Но не более двух сезонов.
Семейка котиков
Главные персонажи мультфильма «Котики, вперед!» (Kit ^n^ Kate) — четыре котика: девочка Катя, мальчик Котя и их родители. Помимо них в семье есть еще дедушка. Почти в каждой серии появляются какие-то дополнительные герои. Катя-младшая — непоседа, которая все старается сделать не по правилам, проверяя, что в таком случае будет; Котя-старший — более ответственный и серьезный, но при этом большой спорщик. У Кати и Коти разные взгляды на жизнь, и на этой почве возникают конфликты, в разрешении которых им помогают родители.
— Этот проект вырос из вашего личного родительского опыта?
— Да, можно сказать и так. У меня два сына — 6,5 и 2,5 года: один из них, младший, как раз является целевой аудиторией. Я вижу, что из всего малышового контента, который мы показываем, ему пока ничего не нравится. Он смотрит две серии «Маши и Медведя» с огромным удовольствием — но только две! — по пятьдесят миллионов раз, хотя знает все, и еще советский мультфильм «Маугли». «Котики, вперед!» ему очень нравится. Думаю, что цели, которой я как родитель добивался, мне удалось достичь, и получился контент, понравившийся моему ребенку не потому, что я его сделал (он еще не понимает этого).
Еще важный момент. Взрослые нам говорят: какие же это котики? У них нет хвостов и вообще почему они синие? Когда сын первый раз увидел картинку из сериала, он еще не знал ничего про них. Я открыл ее на телефоне, потому что мне пришел какой-то дизайн-макет. Сын сказал: «Покажи, покажи котиков!» — он их сразу опознал. Поэтому сомнения отпали. Потом мы опрашивали знакомых детей, попадающих в возрастную категорию от двух до пяти, и все однозначно говорили, что это котики.
— Какими еще способами, помимо сбора денег на KickStarter’е, вы собираетесь привлекать для проекта финансирование?
— В целом на проект нужно гораздо больше денег. На KickStarter’е мы собираем 300 тыс. долл., и это деньги на 10% сериала. Для того чтобы сделать 52 эпизода по пять минут, нужно 2,6 млн долл. Мы получили частично государственное финансирование от Министерства культуры, частично — от Фонда кино. Но госфинансирование в этом году сильно сократилось: его хватит буквально на несколько серий. Дальше мы привлекаем частных инвесторов. Финансирование сейчас не дается на весь проект целиком, в любом случае оно требует привлечения частных средств.
— Откуда такая большая сумма — 2,6 млн?
— Если разделить ее на 52 эпизода, получается 50 тыс. долл. за серию. Сюда включены кастинг российских и американских актеров, звукозаписывающие студии, бухгалтерия, офис, все, кто завязан на анимации (дизайнеры, фоновщики, аниматоры, ведущие аниматоры), дизайнеры, которые делают брендбук и разрабатывают бренд в упаковке, административный состав, линейное продюсирование, сценаристы, креативные продюсеры, которые находятся в Штатах. Часть работ мы отгружаем в Европу. Это большая слаженная команда. И каждый человек в ней чрезвычайно важен — никого нельзя исключить. Если посчитать этот механизм, получается именно такая стоимость. Это не настолько дорого, как если бы это делала любая американская или европейская команда: там ценники гораздо выше по целому ряду причин.
Котики уже завоевали интернет и сейчас осваиваются в мире. Это беспроигрышная история. Мы осознанно выбрали котиков, потому что их все любят
— Какая версия сериала приоритетна — русскоязычная или англоязычная?
— Мы изначально делаем сериал на английском, но выходить серии в первую очередь будут на русском. Государственное финансирование — очень большая ответственность. И хотя «Котики, вперед!» мы снимаем по сценариям наших американских коллег, серии будут дублироваться, выходить на русском языке, а потом уже, спустя приличное количество времени, появляться на английском — в англоязычном сегменте сети и на англоязычных телеканалах. Кроме того, сейчас компания Turner Broadcasting запустила свой канал Boomerang, который можно смотреть как на английском, так и на русском языках.
Мы готовим сериал под международный рынок, потому что не хотим зацикливаться на России. Вообще, любой медийный бренд должен однозначно работать на мир. Иначе это местечковая история. Мы же хотим вещей глобальных. А котики уже завоевали интернет и сейчас осваиваются в мире. Это беспроигрышная история. Мы осознанно выбрали котиков, потому что их все любят.
— В 2008 году вы написали «Открытое письмо про мультики», в котором говорили о том, что анимация может быть коммерчески успешной. Какие модели производства и дистрибуции для этого нужны?
— Если говорить о сериалах, то продажа лицензии — это первый и почти единственный способ быть коммерчески успешным. Как вообще работает этот рынок? Создается анимационное кино. Оно должно не просто нравиться — зритель должен хотеть его купить, потому что единственное, на чем могут зарабатывать мультики, — это на лицензионных продажах. Лицензия — это продукты с использованием персонажей: одежда, канцелярские, кондитерские товары, любая пища, самокаты, снегокаты — все, что угодно. Если людям не только нравится смотреть на бренд, но они еще готовы его покупать, тогда он работает. Если взять «Смешариков» до 2008 года, «Машу и Медведя» в текущем их состоянии, можно убедиться в том, что это становится очень серьезным, большим бизнесом.
Сейчас не производят должного количества осмысленных, качественных, а не просто случайных сериалов. Никто не продумывает лицензионную историю: как персонажи будут выглядеть на постельном белье, в пластике, плюше, вообще в объеме. Многие маркетинговые вещи заранее в сериал не закладываются, А они должны быть заложены.
Если говорить о полнометражном кино, главный доход, конечно, составляет бокс-офис, а потом уже лицензирование, если это возможно. Но даже бокс-офис и продажа на федеральный канал, особенно если речь идет об исключительных правах, — уже очень большие деньги.
Творческая составляющая приоритетна и никуда не делась. Это миф, что душат творческие порывы
— Можно ли в современных российских условиях сохранить творческую независимость, если заказчиком выступает телевидение?
— В России такого вообще не бывает. Телевидение заказчиком не выступает, если это только не чисто государственный заказ. Мы с таким не сталкиваемся. У нас все-таки не Северная Корея и не СССР. Мы приходим со своим продуктом в Фонд кино и Министерство культуры, а дальше проект либо получает госфинансирование, либо нет. Творческая составляющая приоритетна и никуда не делась. Это миф, что душат творческие порывы. С другой стороны, там, где речь идет о рынке, творческие порывы нужно засунуть в самый дальний угол. Существует потребность, и если студия хочет сделать то, что нужно рынку, то все творческие потуги нужно направить именно на то, чтобы создать продукт для людей. Делать для людей — фактически для налогоплательщиков. А если вы создаете мультфильм на государственные деньги, значит, налогоплательщик как заказчик получает то, что он хочет. Это правильное взаимодействие аудитории и производящей компании. По крайней мере, на наш взгляд, это самая сбалансированная история.
— Как вы считаете, имеет ли смысл разграничение авторской и коммерческой анимации?
— Да, я считаю, что авторскую анимацию нужно поддерживать, так же как и студенческую, хотя бы в каком-то объеме. Раньше я был уверен, что авторская анимация должна делаться за счет самих авторов, и, наверное, в какой-то степени заблуждался. Тогда она совсем может умереть. По крайней мере на период становления индустрии, когда нет меценатов, желающих поддержать авторское кино, поддержка должна осуществляться какими-то государственными средствами. Под авторским кино я имею в виду в данном случае кино фестивальное. Коммерция во многом не признает творческих экзерсисов, за исключением тех случаев, когда, уже зарекомендовав себя на рынке со своим брендом, ты можешь туда включать какие-то изыски. Но самое главное, что нужно поддерживать — студенческую анимацию. Нужно помогать в первую очередь не режиссерам, а аниматорам. Необходимы люди, которые потом будут в этой индустрии работать. Все хотят творить и руководить, у нас выпускается огромное количество режиссеров, а их фильмы некому делать. К тому же режиссер, который не нюхал краски, — это как генерал, который не бегал с автоматом по плацу.
К сожалению, полнометражное кино сейчас без поддержки государства фактически не выживет. Если не будет господдержки полнометражных анимационных фильмов, то мы начнем отставать еще больше, чем сейчас. Сериальное кино нуждается в помощи, но в меньшей степени, потому что по большому счету при правильном подходе к созданию продукта можно найти и частное финансирование. Авторское кино должно поддерживаться не в колоссальных объемах, как это было раньше, — помощь стоит оказывать очень выборочно и тем режиссерам, которые делают продукт на должном, фестивальном уровне.
В том письме, на которое вы ссылаетесь, я говорил о том, что коммерческая анимация вообще не должна иметь господдержки. Это я говорил лихо. Как показала практика, очень тяжело эффективно расти в таких условиях. Мы долгое время жили вообще без господдержки. Но зарабатывать на рекламе и вкладывать в собственные продукты — это долгий путь, при котором выйти на нынешний уровень студии за пять лет было бы невозможно. Мы бы с такой скоростью выходили на него лет 15. Госфинансирование помогает формированию индустрии.
Мне кажется, что именно сейчас государственная политика должна быть направлена на то, чтобы рынок создал энное количество хороших, эффективных детских сериалов для разных возрастов и разной гендерности. Поэтому в упоминаемом вами письме я был не прав, что сейчас признаю.
— Вы можете дать рецепт хорошего и успешного мультфильма?
— Только опыт. Есть вещи, с которыми сталкиваешься и даже не понимаешь, что они могут быть ошибочными. Например, у нас в одной серии возле персонажа происходит взрыв, и герой, весь черный, хлопает глазками. Обыкновенный детский юмор, ничего особенного. Американцы нам категорически сказали убрать эту сцену: одна такая шутка про негров (а эта шутка была не про негров) — и студии закрыт путь ко всем телеканалам США. Или у нас была не очень приличная шутка, где персонажа пугали клизмой. Для американской и европейской версий эта шутка категорически не годилась по одной простой причине: ни в США, ни в Европе никто не занимается самолечением. Для них клизма — это не шутка, потому что они не знают, как она выглядит. И таких нюансов — огромное количество.
Нельзя написать об этом книжку. Это касается звукорежиссуры, написания музыки, сценария. Мы сейчас смотрим сценарий и сразу понимаем, хороший он или плохой, подходит для малышей или нет, уникален ли персонаж или нет. В 1980-х годах проводили исследование, чтобы выяснить, что общего между олимпийскими чемпионами. Ничего, кроме одного — десяти тысяч часов тренировок. Единственный рецепт — пять лет неустанной работы. Другого ничего нет.