— В своих лекциях по робототехнике вы часто приводите в пример фантастические фильмы — «Матрица», «Терминатор», «Робокоп». Какая из фантазий сценаристов и режиссеров, на ваш взгляд ученого, наиболее близка к осуществлению?
— Полагаю, «Скайнет». Причем не как явная угроза человечеству, а как некая общая сеть для разных устройств, где роботы и портативные девайсы обмениваются информацией. Это лишь вопрос ближайшего будущего.
— Если вспомнить Айзека Азимова и его «Три закона робототехники», то насколько эта выдумка может быть использована инженерами, создающими роботов?
— Идея первого закона робототехники — робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред, — прекрасная философская установка. Но на деле она невыполнима. Ведь ее очень трудно воплотить в конкретный программный код. Судите сами: даже человек не всегда может с уверенностью просчитать, к чему приведут его поступки и не причинят ли они вред другому человеку. Возьмем в качестве примера меня. Я как ученый разрабатываю беспилотный автоматический летательный аппарат. У него может быть множество полезных вариантов использования, но я не могу гарантировать, что военные не возьмут на вооружение этот дрон и не заставят его кого-то убивать. Теперь и вы видите, что нельзя заранее предсказать последствия ни действий робота, ни действий человека.
Кен Голдберг — родился в 1961 году. Художник, ученый, исследователь. Признанный специалист и пропагандист робототехники. Роботов конструировал еще его отец, который впоследствии умер от лейкемии. После этого Голдберг пообещал продолжить дело отца. Опубликовал множество статей, посвященных вопросам робототехники и эстетического осмысления новых технологий. Автор ряда книг, в том числе The Robot in the Garden: Telerobotics and Telepistemology in the Age of the Internet. В книге рассказывалось об эксперименте, в ходе которого роботом с web-интерфейсом мог управлять любой пользователь интернета, зарегистрировавшийся на специальном сайте. Робот мог поливать растения, сеять семена, осуществлять другой уход за посадками. В настоящее время — профессор на кафедре инженерных исследований Калифорнийского университета в Беркли.
— Кстати, что вы думаете о военных роботах, о которых так много говорят в последнее время?
— Большинство новых технологий пришли из военной области. Даже интернет. У военных большие ресурсы для исследований. И я считаю, что это абсолютная неизбежность — «умные» машины, которые будут сражаться на поле боя. Точно так же неизбежно появление роботов, анализирующих наше поведение, понимающих наши эмоции, распознающих лица. Возможно, мы об этом и пожалеем, но военные разрабатывают их для нужд общественной безопасности.
— Существует точка зрения, что война станет гуманнее, если вместо людей будут сражаться роботы. Вы ее разделяете?
— Наверное, нет. С одной стороны, если вместо людей на поле боя будет встречаться одна группа машин с другой, то это выглядело бы более гуманно. Но, мне кажется, такого не произойдет.
Нам проще разобраться в квантовой физике, чем в том, как работает наш мозг. Получается, мозг не способен понять сам себя
— Вы нередко философствуете по поводу робототехники. Даже утверждаете, что человечество должно учиться у роботов…
— Я действительно считаю, что мы можем кое-чему научиться у роботов. По мере того как мы наблюдаем за развитием робототехники, за тем, как роботы приобретают все новые и новые свойства, мы начинаем лучше понимать, что существуют качества, которые присущи только человеку. Я написал книгу «Робот в саду», где касаюсь темы того, что такое знание. Оно имеет отношение к восприятию. Возьмем такие технологии, как телескоп или микроскоп, — они изменили наше понимание знаний. И новые технологии тоже меняют принцип нашего мышления, нашего представления о знаниях. Вспомните хотя бы такую игру, как шахматы. Люди были уверены, что в ней основную роль играет интуиция, человеческий инстинкт. А выяснилось, что на первых ролях — сугубый расчет и анализ, которые просто казались нам некоей сверхъестественной интуицией. Когда компьютеры начали обыгрывать людей в шахматы, все сразу стало на свои места. По-прежнему главной загадкой для людей является человеческий разум. Нам проще разобраться в квантовой физике, чем в тайне, как работает наш мозг. У науки очень маленький прогресс в этой области. Получается, мозг не способен понять сам себя.
— А могут ли роботы сделать человечество лучше? Не сродни ли это вере в утопию, в некое «светлое будущее»?
— В жизни у меня две важные роли, я инженер и художник. Как инженер, я оптимист, а как художник я более скептичен. У робототехники есть много преимуществ. Но есть и цена, которую нам придется заплатить. Речь идет о человеческом внимании. Как вы знаете, это ограниченный ресурс. Значит, люди будут тратить меньше времени на то, чтобы уделять внимание друг другу. Это уже происходит.
— Нужно ли роботам быть человекоподобными?
— Зигмунд Фрейд описывал такое психологическое явление — когда машина становится похожей на человека, человек начинает чувствовать опасность. Ответа на ваш вопрос я не знаю. Но я скажу, что нам действительно нужно. Очень редко изобретения на самом деле экономят наше время. А время — наш самый ценный ресурс. Часто бывает, что новые технологии, наоборот, поглощают наше время. Поглядите, сколько мы проводим в соцсетях, за компьютерными играми и т.д. Вот если бы возник робот, который мог экономить время, то было бы здорово. Но, боюсь, этого так никогда и не произойдет.
Нам нужен робот, который защитит, если вдруг ворвутся грабители. Робот, рядом с которым будет нестрашно. Он должен быть чем-то вроде собаки
— Одна из крупных IT-корпораций, которая в том числе финансирует и ваши исследования, вкладывает немалые деньги в создание самоуправляемых автомобилей. Как думаете, когда появятся машины без водителей?
— Кое-где — скажем, на поля для игры в гольф — самоуправляемые автомобили можно будет увидеть очень скоро. Там среда четко контролируемая. Однако в городах, где дети бегают по дорогам, потребуется гораздо больше времени. И если взять автомобиль без водителя, который бы поехал в школу, забрал бы ребенка и отвез его домой, я буду очень удивлен, если такой автомобиль появится в течение ближайших десяти лет.
— Долго ли нам ждать прорыва в робототехнике — такого же прорыва, какой был в сфере мобильных гаджетов, когда появились iPhone и iPad?
— Недаром вы сейчас говорите о продукции Apple. И я думаю, что, возможно, именно от Apple или Google мы должны ожидать прорыва в робототехнике. Полагаю, сейчас над ним они и работают в своих секретных лабораториях. Не исключено, в тех лабораториях, где не заняты над созданием новых iPhone или какого-то гаджета iWatch, трудятся над проектом под названием iRobot.
— Можете предположить, каким будет этот прорывной робот?
— Я знаю, какой робот нужен всем. Он вызовет общий интерес у потребителей и принесет миллионы своему создателю. Это робот, занятый в области персональной безопасности. У него огромный потенциал. Робот, который защитит меня дома, если вдруг в него ворвутся грабители, который проследить за квартирой, чтобы из нее ничего не украли в мое отсутствие. Или если моим близким станет плохо — робот окажет первую помощь и свяжется с неотложными службами. Робот, рядом с которым мне не будет страшно столкнуться с преступником. Он должен быть чем-то вроде собаки.
Russian Code Cup 2013 — крупнейший в России чемпионат по спортивному программированию Russian Code Cup 2013. За победу бились 50 лучших программистов. Соревнования проходили в три этапа: квалификационные раунды и отборочный раунд — в режиме онлайн, а для участия в финале программисты приезжают в Москву. Финал состоялся 23 сентября. Победителем стал выпускник МГУ Петр Митричев, которому удалось за наименьшее время решить пять сложнейших IT-задач.