Формирующийся российский средний класс начинает предъявлять повышенные требования к привозимой одежде. Но пока он слишком малочислен, чтобы как-то влиять на политику закупщиков крупных одежных сетей – для него активно работают только появляющиеся в последние годы нишевые мультибрендовые магазины. Пока большинство любит стразы и «леопардов», ассортимент большинства магазинов останется неизменным, ведь закупщики массового сегмента подчиняются сухим цифрам продаж.
Россияне, приученные в 90-х годах к вещевым рынкам, начинают возвращаться в магазины. Продажи одежды на рынках падают год от года - в 2009 году они составляли $25,88 млрд, в 2010-м - $23,05 млрд , а по итогам 2011 года ожидаются на уровне $21,64 млрд. Но в первую очередь это касается крупных городов, поскольку в регионах покупатели, привыкшие к рынкам, уверены, что там дешевле, говорит управляющий директор компании Esper Group Екатерина Петухова.
Вкусы российских покупателей меняются медленно, ведь байеры не пытаются его менять, а скорее подстраиваются под него. Все закупщики ориентируются на отчеты аналитических отделов, которые оценивают продажи по каждой модели одежды. «Допустим, какая-то черная юбка была популярна в последнем сезоне, поставщики несколько трансформируют ее - это будет та же модель, но «с перламутровыми пуговицами» - и в 90% случаев юбка будет снова успешна в продажах», - рассказывает Наталина Клюева, руководитель направления одежды и нижнего белья KupiVIP.
«Работа байера в массовом секторе – это не творчество, а математика», - говорит Анастасия Сартан, владелица интернет-магазина Trends Brends.
Усредненный вкус российского потребителя давно известен. По словам опрошенных «МН» ритейлеров, в России в среднем одежда более нарядна, чем в сдержанной Европе. «Те вещи, в которых российские девушки ходят в университет, в США большинство постесняются надеть на вечеринку», - говорит Сартан. При этом есть понимание и более узких сегментов. «Например, у нас в стране можно очень четко отследить выборку для кавказской аудитории: для мужчин это обувь небольших размеров от топовых обувных марок, а для женщин – «стразы и перья», - рассказывает Сартан.
Но в последнее время все четче прослеживается тенденция: ассортимент рынков не устраивает покупателей, и этот неудовлетворенный спрос начинают закрывать крупные международные сети, работающие в бюджетном сегменте, например H&M, Mark&Spencer или Uniqlo. Поработав несколько лет на российском рынке через посредников, они начинают работать напрямую, так как видят здесь большие перспективы, говорит Владислав Савинов, аналитик исследовательской компании Euromonitor International. «Хотя их общие продажи не настолько велики по всей стране, чтобы их можно было назвать лидерами по обороту, но эти компании имиджевые лидеры», - говорит Петухова.
При этом формирующаяся прослойка среднего класса недовольна и тем, что продают международные сети. Для них в городах-миллионниках последние несколько лет стали появляться нишевые мультибрендовые магазины. При этом эта прослойка столь невелика, что многие люксовые продавцы и особенно нишевые ритейл-проекты, фактически, знают своих покупателей часто чуть ли не в лицо и в соответствии с их вкусами формируют ассортимент. «Мы закупаем уникальные вещи, для молодой интеллигенции, если грубо, можно сказать для хипстеров: они интересуются и разбираются в моде, и придирчивы к цене и качеству», - говорит Сартан.
Кстати, появлению на российском рынке интересных брендов сейчас очень способствует европейский экономический кризис. По словам Сартан, европейские марки стали больше смотреть в сторону России и у наших ритейлеров появилась возможность брать на реализацию вещи у иностранных поставщиков. «Сейчас у них много отказов по закупкам, и они готовы предоставлять товар «на комиссию» не только на своих внутренних рынках, но и за границу», - говорит Сартан.