Но дело не только в этом, в последние годы у работодателей изменилось представление о тех, кто им нужен. Сейчас они готовы платить хорошие деньги крепким профессионалам, а середнячки никому не нужны.
Мучительный рост
Статистика рынка труда Москвы показывает, что начиная с 2009 года он вошел в стадию роста: работодатели активно ищут сотрудников, а претендентов на вакансии становится все меньше. Уже четыре года общая тенденция движения в сторону «рынкасоискателя» привела к тому, что в среднем на одну вакансию приходится три-четыре резюме, не больше. Падает и количество откликов на вакансии. Директор по исследованиям Headhunter Глеб Лебедев отмечает, что работодатели устали от постоянного кадрового голода.
Причин тому несколько, считает президент Ассоциации консультантов по подбору персонала Валерий Поляков. «У нас плохая демографическая ситуация, у нас деградировала система профессионального образования. Поэтому квалифицированных людей не хватает», — говорит он.
Есть и еще одна причина. В период кризиса на рынке появлялись новые люди: работодатели закрывали старые рабочие места, а новые не открывали. Сейчас ситуация обратная. «Мы видели паузу в прошлом году весной, когда работодатели публиковали мало вакансий, но после этого уже в мае начался активный бурный рост, и мы с тех пор видим тенденцию увеличения вакансий. В результате новые люди практически не появляются, ситуация развивается в пользу соискателя», — говорит Глеб Лебедев.
И в ближайшее время ситуация вряд ли изменится: согласно прогнозу, озвученному на сайте проекта «Индекс рынка труда», организованного агентством Прайм, РСПП, Headhunter и IBS, в ближайшие месяцы рынок продолжит двигаться в сторону «соискателя».
Изменение парадигмы
Мало того, что новых людей на рынке становится меньше, а их квалификация низка, в добавление к этому сами компании стали более трепетно относиться к тому, кого они берут на работу. Например, данные о наиболее перспективных в плане роста зарплаты профессий говорят, что и количество претендентов на такие места очень высоко. Это странно: если на вакансию претендуют 14 человек, а не один, то зачем им поднимать зарплаты?
Эксперты говорят, что ничего странного в этом нет: формальное наличие претендентов на какую-то должность совсем не означает, что нет дефицита кадров. «Если публикуешь объявление о вакансии и предлагаешь привлекательную, выше рынка зарплату, получаешь несколько десятков откликов. Это обычное дело даже сейчас. Но среди этих нескольких десятков иногда трудно найти двоих-троих, с которыми хочется поговорить по телефону. Если 5–10% откликов заслуживает рассмотрения, то это хорошо. Люди часто претендуют на должность, когда по своим квалификации и опыту этой должности не заслуживают», — говорит Валерий Поляков.
«Очень часто при анализе подачи резюме на ведущие позиции наблюдается парадоксальная ситуация: зарплата, предлагаемая работодателем, выше, чем доход, ожидаемый соискателем. Если разбираться, в чем причина, становится понятно, что работодателю нужен «крутой» специалист задорого, а на рынке есть «так себе» соискатели задешево. Так что высокий конкурс совсем не означает, что есть из кого выбрать. На дорогие позиции нужны суперпрофи, а их очень мало на рынке и их, как правило, хантят», — рассказывает Глеб Лебедев.
Проблемы обучения
Такая ситуация явно указывает на проблемы в сфере подготовки новых сотрудников. Работодатели устали ждать и искать претендентов, только что вставших со студенческой скамьи, и все активнее занимаются различными программами, направленными на формирование кадрового резерва. «Сейчас не хватает качественных сотрудников даже в таких «перенаселенных» направлениях, как экономика и юриспруденция. Нужны хорошие квалифицированные специалисты, а на свободном рынке таких нет, нужно искать и откуда-то переманивать. Сманивать приходится повышением зарплаты, мало у кого работают другие методы. Зато середнячкам сейчас плохо — их много, но они никому не нужны», — говорит Глеб Лебедев.
Причина сложившейся ситуации, по его мнению, отчасти в том, что заказчиком обучения выступает государство, а потребителем — коммерческие компании. «В США заказчиком и потребителем является одно и то же лицо — компания. В СССР была похожая система в том смысле, что у нас тоже был один и заказчик, и потребитель — государство. А когда заказывают одни, а принимают на работу другие, начинаются проблемы», — говорит Лебедев.
Держать до последнего
Все это приводит к еще одному важному изменению, постепенно входящему в жизнь российских компаний и работников. «В последние два года стала особенно отчетлива тенденция, когда квалифицированные специалисты отказывались от более выгодных предложений в пользу текущего работодателя. В случае ухода ценного сотрудника компании удерживали контрпредложением, предлагая новые возможности профессионального развития или лучшие финансовые условия», — говорит директор по персоналу НПДП «Логос» Елена Полякова. Правда, пока большинство компаний готовы конкурировать лишь ценой.
Но в тех сегментах, где люди являются основным капиталом, работодатели готовы на многое для того, чтобы сотрудник не уходил. «Во многих IT-компаниях распространен свободный график, нередко предоставляется возможность удаленной работы, многие офисы оборудованы чуть ли не детсадами », — говорит Глеб Лебедев.
«Например, наша IT-компания Naumen, центры разработки которой расположены в Екатеринбурге, Твери и Челябинске, постоянно сталкивается с необходимостью удерживать высокопрофессиональных сотрудников, которых пытаются сманить в Москву, — говорит директор по персоналу компании Наталья Исаева. — В ход идет все: интересные масштабные задачи, возможности изучения новых технологий и предоставление возможностей профессионального развития, индивидуальные планы развития в компании с учетом личных компетенций и мотивации сотрудников, гибкий график работы, комфортные условия труда и социальные программы компании. Это позволяет снижать текучесть кадров».
Высокая планка
Все эти изменения говорят о том, что рынок труда стремительно цивилизуется: на смену позиции «наймем кого-нибудь, а будет недоволен — вышвырнем» приходят более взвешенные подходы. Абы кого компании нанимать не хотят, но за хороших специалистов стараются держаться изо всех сил. И этот подход будет набирать популярность независимо от того, случится ли кризис, — ведь высококлассные сотрудники и есть бизнес.
В связи с этим эксперты советуют и самим соискателям меняться. «Средний уровень претендентов довольно низок везде, и найти работу хорошим специалистам можно без проблем. Плюс нужно определить, что вы можете дать работодателю. Не «я хочу 50 тыс. руб., потому что мне нужно платить за аренду квартиры и за кредит», а понимать, какие свои навыки вы продаете. Если есть хорошая квалификация и вменяемая переговорная позиция, нет плохих отраслей и сегментов», — говорит Глеб Лебедев.
Как поменять сферу работы сложившемуся специалисту
Несмотря на то что хорошие специалисты в большинстве своем востребованы в любых отраслях, иногда зов души или кошелька заставляет менять сферу профессиональных усилий. Как поступить в этом случае?
Глеб Лебедев из Headhunter напоминает, что трудоустройство специалиста без опыта работы — одна из самых больших проблем. И если возникла потребность изменить свою специализацию, то нужно попытаться это сделать на текущем рабочем месте. Тут простая логика: работодатель платит за прогнозируемую работоспособность, за прогнозируемый выход готового продукта. Если человек никогда по этой специальности не работал, прогнозировать его результативность невозможно, а значит, это инвестиции с высоким уровнем риска. Так что фактор номер один при отборе соискателей — наличие релевантного опыта в плане решения задач и выполнения функций. Поэтому работодатель чаще будет смотреть в сторону средневозрастного кандидата, если было хоть сколь-нибудь схожее направление работы. Другое дело если жизнь поменялась кардинально, то устроиться будет очень сложно.
Традиционно процент безработных среди возрастной группы 20–24 — а это как раз выпускники без опыта работы — втрое выше, чем процент безработицы в целом. Если безработица в целом порядка 8%, то для этой группы безработица — 20–24%. И это не российская специфика, а общемировая.
Как люди меняли свою жизнь по зову души...
Алексей Болотин, из дизайнера в повара
«Существует несколько причин, почему люди резко меняют профессию. Это либо нужда, либо мечта, либо просто все надоело. Со мной произошло третье. Больше семи лет работал дизайнером и в какой-то момент просто понял, что больше не хочу и не могу этим заниматься. Возможно, такие мысли бродят в голове у многих людей, но большинство боится что-то менять в жизни, а я решил рискнуть и стал поваром.Помимо того что я люблю и умею готовить, прошел курсы и нанялся работать в два заведения на не самые заметные должности. Работу было найти достаточно просто, правда, зарплату новичкам предлагают незначительную, но если есть толк, то быстрый карьерный рост в этой сфере вам обеспечен. Дизайнерское дело забыто и заброшено, на него просто нет времени. Хотя мне пока приходится и чистить картошку, и делать бешамель, работа очень и очень нравится. Что называется, нашел свое призвание. Что касается денег, то было страшно лишиться дохода, тем более что я не москвич и допускать иссякание денежного ручья здесь никак нельзя. Но благодаря тому, что работаю на двух работах, деньги есть».
...и кошелька
Николай Андреев, из врача-кардиолога в замерщика окон
«Из заведующего отделением реанимации в одной из больниц Оренбургской области пришлось переквалифицироваться в замерщика окон. Именно пришлось, так как свои корректировки внес кризис. Однако менять работу пришлось не из-за потери предыдущей, на семейном совете просто решили, что нужно заработать денег. Особенных трудностей с переквалификацией не испытывал, это же не из замерщика врачом становиться. Но, признаюсь честно, когда несколько раз замерял окна у своих бывших пациентов (это, разумеется, вышло случайно), испытывал чувство неловкости. Ну и в целом переход в некотором роде с интеллектуального труда на замерку окон вызывает моральный и психологический дискомфорт. Впрочем, когда новая работа стала приносить хороший доход, дискомфорт сам собой улетучился.Самое интересное, что буквально год назад я снова вернулся к врачебной практике, не смог больше без любимой профессии. Годы замерки окон не прошли даром — заведующим отделением сразу стать не удалось. Вот тут я почувствовал разницу, потерю квалификации, было нелегко, но потом влился».