Пусть не сбивает с толку имя прокатчика: «Рассказы» — не картина для семейного просмотра, на которые обычно ориентируется «Дисней». И вообще фильм не для всех. Он доставит удовольствие почти всякому посмотревшему. Но лишь из числа тех, кто способен хотя бы чуточку шевелить мозгами.
О чем это. Фильм из четырех новелл (оттого и название «Рассказы») о противоречивом менталитете современных россиян.
Три из четырех рассказов абсурдные. Два — мистические. Три (а в общем-то и все четыре) — сатирические. В первом жених и невеста обсуждает грядущую свадьбу с нанятым массовиком-затейником, желая расписать все до малейших деталей, поскольку не любят сюрпризы и прочие неожиданности. А затейник предлагает заодно распланировать и грядущую жизнь: на каком году брака у нее и у него появятся левые связи и с кем именно (кандидатов затейник приводит на просмотр тут же, в том числе девочек-подростков, которые к моменту, когда смогут стать любовницами нынешнего жениха, как раз подрастут до нужного возраста), когда конкретно ему и ей умирать и от каких болезней.
Второй рассказ — о круговой системе взяточничества в нашей с вами любимой стране. Взятка, без которой никуда, переходит из рук в руки, увеличиваясь в размерах как снежный ком (ход, когда нечто переходит от одного временного владельца к следующему, в кино относится к классическим). В итоге дело доходит до губернатора края, которому, правда, дают уже не деньгами и даже не борзыми щенками, как одному из персонажей «Ревизора», а квартирами в элитном доме, чтобы тот подписал разрешение на новые застройки.
Из всех новелл фильма эта самая лобовая, зато бьет наповал, в том числе благодаря последнему эпизоду: губернатор расплачивается с президентом. Не деньгами, не борзыми, не квартирами — обещанием обеспечить в нужный момент нужный процент. На выборах, понятное дело. Замечателен президент, которого изобразил Игорь Угольников: весь в анекдотическом белом (имею в виду древний анекдот «И тут выхожу я, весь в белом»), он сидит за столиком на гигантском, до горизонта, поле для гольфа, в траве которого, в заранее оговоренных местах, разложены советниками томики классиков с закладками (от Карамзина до Л.Н. Толстого), мысли которых он для пущего эффекта вовремя цитирует.
В третьей новелле милиция, чтобы разыскать пропавшую после школы девочку, зовет на помощь (быстро понимаешь, что не впервые) старую интеллигентку, работающую в библиотеке. Оказывается, она экстрасенс. И экстрасенша девочку почти находит, но, замерзнув ночью в лесу, та разводит костер из томика Пушкина, который был у нее с собой. И это оказывается губительным актом и для экстрасенши, и для ее библиотеки, и, как можно трактовать, для всей русской культуры.
В четвертом рассказе обеспеченный гуманитарий в возрасте 40+ случайно заводит роман с хорошенькой девушкой. Поначалу он в восторге. Но вскоре выясняется, что девушка не знает ничего из того, что знает он: ни песни «Мурка», ни кто такой Дзержинский, ни сколько людей погибло в Великую Отечественную (девушка уверена, что очень много: несколько десятков тысяч. Может быть, даже сотен). И его вдруг начинает тянуть на сверстниц.
Что значит вовремя
Судьба «Рассказов» не только любопытна, но и уникальна для современного кино: что нашего, что мирового. Первая новелла (она называется «Мир крепежа») была явлена на фестивале «Кинотавр» еще в 2011 году и завоевала там главный приз в номинации, как можно догадаться, «Короткий метр». После этого режиссер и продюсеры решили превратить фильм в полнометражный и быстро, успев к следующему «Кинотавру», досняли еще три новеллы. Стоит добавить, что одновременно с выходом фильма в книжных магазинах должен появиться сборник Михаила Сегала «Рассказы», куда будут включены не только те четыре сочинения, которые экранизированы в фильме, но и другие новеллы.
Что в этом хорошего. Все 2000-е наши продюсеры и режиссеры бежали от социальности как от чумы. То ли не веря, что зрителю она интересна, то ли не желая дразнить начальство, которое теперь дразнить еще опаснее. Потому что с будущего года Министерство культуры РФ будет выдавать гранты уже не только на съемки фильмов, но и на сочинение сценариев. Нетрудно представить, какого рода сценарии будет финансировать государство, где за кино в качестве замминистра отвечает бывший ведущий попсовой передачи «Музобоз» и создатель православных телеканалов (одинаковая любовь к попсе и православной олигархии — смесь, согласитесь, изумительная. Тут уж никак не до Л.Н. Толстого, считавшего дешевым безобразием даже балет и церковными олигархами проклятого).
Так что, возможно, «Рассказы» не первая ласточка социального кино в России, а последняя.
Рассказы из фильма кажутся разрозненными. Между тем они естественно дополняют друг друга.
Первый из них, на мой взгляд, про Россию как жуткую неопределенность, где столько надежд и проектов сломалось на глазах юного поколения в XXI веке, что возникло уродливое желание знать про свою жизнь все от начала до конца — и чтобы действительно больше никаких сюрпризов.
Третья и четвертая новеллы (вторая в комментариях не нуждается) — про конфликт старых (традиционных) и новых культурных эпох. В этих новеллах можно углядеть осуждение необразованности и равнодушия молодежи, но никакого осуждения нет. Сегал утверждает в интервью, что стремился избегать морализаторства, и он не лукавит. Если что и есть в этих двух последних новеллах, то констатация печально забавных фактов: вот так одни наши поколения и взаимодействуют сейчас с другими.
Главная идея фильма, как мне кажется, в противостоянии трех последующих новелл первой. Смысл в том, что в современной России невозможно организовать свою жизнь сколько-нибудь рационально. На сколько-нибудь долгий срок. Нельзя надеяться на будущее. Тебя все равно прихлопнет. Не то, так это.
Ударный эпизод. Самое смешное — эпизоды из новеллы №4, в которых молодая девушка постоянно убеждает своего немолодого любовника, что им надо-надо-надо больше разговаривать. Всякий раз это заканчивается не разговором, а трахом.
Наш вариант рекламного слогана. Аршином общим не измерить. Требуется индивидуальный аршин. Гоголя, Чехова, Салтыкова-Щедрина. Сегодняшнему дню подходит и аршин Михаила Сегала.